За то время, что Эшшу ожидал корабль, к нему пришли лишь два человека.
Первой была тётушка Зари, добрая старая женщина, когда-то взявшая к себе осиротевшего мальчугана. Когда до неё дошла весть об изгнании Эшшу, тётушка оставила огород и козу на попечение соседки и пустилась пешком в неблизкий путь.
Как всегда, она не говорила лишних слов. Не ахала, не упрекала приёмыша ни в чём.
– Это одежда, – сказала она, кладя к его ногам свёрток. – Такую носят вайтис.
– Где взяла? – удивился Эшшу.
– У соседа. Он с Фетти. Они там все ходят в штанах и рубахах. А здесь он это не носит. Я ему сказала, что тебе нужнее.
Тётушка Зари была права. Эшшу, как и все шаутис, знал довольно много про обычаи вайтис. Во всех гнёздах малышей не только учат языку недобрых соседей, но и рассказывают о том, что это за люди и как живут. Да и купцов-вайтис доводилось видеть. Действительно, все в штанах.
Эшшу оделся, путаясь в штанинах и рукавах. Плотная ткань – шерстяная, не из волокнистых водорослей – неприятно тёрлась о кожу. Придётся привыкать.
– Ещё шляпу не забудь, – строго сказала тётушка и своими руками водрузила на голову Эшшу широкополое сооружение из валяной шерсти. Да-да, настоящая шляпа, какие на Ойшои можно увидеть только на головах заезжих мореходов.
«К шляпе привыкать будет ещё труднее. Она же, наверное, будет падать на каждом шагу!»
– Совсем как женщина, – недовольно оглядела юношу тётушка Зари. – Чудаки эти линялые!
И опять она была права.
Кожа шаутис не только устойчивее к морской соли – она ещё и холод лучше переносит. Так что мужчины почти весь круг ходят в набедренных повязках, только ближе к штормам набрасывают тёплые плащи из водорослей или козьей шерсти. Девочки тоже носят набедренные повязки – но они, как приходят в женский возраст, начинают прятать тело под одеждой. Самой разной. Какую женщина придумает, такую и сошьёт. Это они делают потому, что закрытое тело привлекательнее для мужских взоров. Что спрятано, то интереснее. Старухи, которые уже не надеются привлечь мужчину, вновь ходят в набедренной повязке – вот как тётушка Зари.
Но хоть права-то она права, а зря зовёт вайтис «линялыми». Ну да, кожа у них светлее, волосы свисают прямыми патлами. Но Эшшу теперь будет жить среди них. Надо с уважением относиться к будущим соседям.
– Ещё возьми это... – Зари повесила ему на шею кожаный мешочек на тесёмке. – Это деньги. Купец дал за плетёные ковры. Тоже тебе нужнее.
Эшшу кивнул: да, ему нужнее. Вайтис ничего не дают друг другу просто так. Только за деньги. А шаутис чаще обмениваются, чем платят. А то и попросту дарят.
– Обязательно купи на них у торговцев башмаки, – строго сказала тётушка. – Не такие, какие носим мы, а тяжёлые, с толстой подошвой. И научись в них ходить, чтобы быть как все. А то я для тебя башмаки не нашла. Тот мужчина, который с Фетти, рассказывал, что когда лодка подошла к берегу Ойшои, он первым делом утопил башмаки в море. В наших-то ходить куда лучше!
Конечно, обувь шаутис мягче и удобнее. Но мудрая тётушка снова права: он должен ходить в том же, что носят все на Фетти.
– Там ещё жемчужина, – сказала тётушка. – Большая, красивая. Я её нашла на Розовых отмелях. Нет там жемчуга, а мне морская хозяйка подарила.
Эшшу склонил голову. Всё правильно. Кому ещё получить подарок от морской хозяйки, как не доброй тётушке Зари!
– Жемчужина – это не тебе, – продолжила Зари. – Я сама родом с Фетти, меня оттуда замуж взяли на Ойшои. У меня в Энире осталась подруга-вайти, её зовут Ге́кта. Тоже старая уже. Найди её, если жива, и отдай от меня жемчужину. Может быть, Гекта поможет тебе там, в чужом краю. А я пойду. Нехорошо заставлять соседку так долго возиться с огородом и козой.
Она цепко взглянула в лицо Эшшу, словно хотела, чтобы образ приёмного сына навсегда остался на дне её глаз. Потом пошла прочь, ни разу не оглянувшись. Эшшу смотрел ей вслед и с трудом сдерживал слезы...
Приход второго гостя вызвал у изгнанника совсем другое чувство.
К шалашу заявился долговязый незнакомец, примерно одного возраста с Эшшу. Судя по въевшейся в кожу угольной пыли, этот юноша работал в шахте. Он побродил вокруг шалаша – и наконец заговорил:
– Уплываешь? За море?
– Уплываю, – сдержанно ответил Эшшу, которому незнакомец сразу не понравился.
– Вот! – воскликнул гость, словно споря с кем-то. – А как зазнавался... – Он оборвал фразу, вгляделся в лицо Эшшу. – Да ты меня не узнаёшь! А ведь мы из одного гнезда!