Однако никто мне время на эти несколько длинных очередей давать не собирался. Пришедшая в себя горилла налетела на меня сбоку словно локомотив. Я выставил перед собой свою винтовку, включив виброклинок, принимая зверя на него. Она же опрокинув меня на землю, стала наносить по мне удары за ударом не обращая внимание на разлетевшиеся в разные стороны каменную крошку вперемешку с магматической кровью. Огромной силы обрушился на мой шлем, вызывая кратковременный сбой системы и я нажал на спусковую скобу, оружие начало бится в моих свервомышцах, посылая в про резаную рану поток бронебойных крупнокалиберных пуль. Горилла взревела, попыталась отшатнутся от меня, но я последовал за духом, уперев свою винтовку в его грудь и освободим одну из рук дабы приобнять противника. Броня стала накаляться, а в системе начали вылазить одно за другим предупреждения. Но я с улыбкой видел фонтаны магмы вырывающиеся из спины противника. Но сосредоточенный на горилле я не успевал среагировать на пришедшего в себя стального медоеда. Он запрыгнул мне на спину, начав рвать броню своими слишком острыми когтями. Пришлось активировать ранец, схватившись за гориллу. Резкий рывок и вот мы уже в воздухе, а потом я бочку, направился параллельно земле, прижимая медоеда к земле.
Долго выдерживать нужную высоту я не смог, но даже нескольких секунд хватило, чтобы медоед отцепился, оставляя четко видимую колею и отлетел изломанной куклой. Горилла тоже вяло сопротивлялось. Но мои системы вышли на критический режим, сигнализируя о нарушении энергоснабжения брони и множественных повреждениях. Но я был все еще жив. Вот только горилла в какой-то момент сама схватила меня и прижалась ко мне всем телом. А после начала испускать огненные волны, что походили на те, что я выпускал используя усиленные духом удары. Температура внутри доспеха быстро повышалась. Системы охлаждения еще справлялись, но предел за которым был критический потолок с пугающей скоростью приближался ко мне. А Горилла казалось только разогревалась все больше с каждой секундой.
Но несмотря на критичность ситуации, выдержку я не потерял и начал перебирать в голове варианты. В какой-то момент в голову пришла идея с плазменной гранатой. Она должна была взорваться в ране духа и не нанести мне критических повреждений, но у меня бы оставались все шансы выбраться с приемлемыми потерями. Однако практически сразу я вспомнил, что гранаты то я и не создал. Видимо не все влияние духов потерял, так как захотелось честного боя… И тут я зацепился за свою же мысль. Вот, точно! Создал! Я прикрыл глаза, попытавшись отгородится от панического писка систем костюма и создавая вокруг себя духовный щит. Сначала ничего не происходило, но потом я почувствовал как запасы энергии стали уменьшаться, а вскоре и интерфейс брони перестал панически вопить. Открыв глаза, я заметил вокруг себя толстый слой духовного щита, самого простого, неоформленного в какого либо зверя, но аномально толстого. А потом произошла вспышка. Горилла просто взорвалась, откидывая меня на добрые десятки метров. И даже боли не было как при получении ударов на тотемный щит. И наконец до меня дошло какой я дебил.
Это же испытание во внутреннем мире воинов магов, а не воинов роботов. Хотя одно другому не мешает… Однако я не использовал и доли своих возможностей. Как и проигнорировал кучу энергии. Вот что значит мыслить старыми категориями. То, что я могу создавать разное это понял, но пошел по привычной дорожке и чуть было не проиграл. А ведь всего-то стоило… Чуть-чуть мыслить не только как ветеран корпоративных войн, но и как воин маг этого мира.
С этими мыслями я поднялся с пола и огляделся, живой гориллы нигде не было, лишь ее каменная статуя, застывшая в момент, когда она била сама себя в грудь. И ее размер похоже увеличился, как и ощущение силы. Найдя взглядом медоеда, который медленно приходил в себя, я навел на него винтовку, создавая внутри бронебойные патроны. Но на этот раз не допуская старую ошибку и своим желанием решил усилить выстрелы, добавляя в снаряды — стихию гориллы. Выстрел, винтовка сильно дернулась у меня в руке, так что даже серво мышцы и стабилизаторы не справились, а камера на мгновение получило засвет. Зато результат был выше всяких похвал. Похоже я перестарался, вливая энергию в патрон. Медоеда буквально разорвало на две обугленных части. Он еще несколько секунд шевелился, а после развеялся дымкой, превращаясь в каменную статую. Тут же невидимая сила потянула меня обратно.
Вернувшись, я сделал глубокий вдох, словно с минуту я вообще не дышал. Тело было покрыто липким потом, который к тому же заливал глаза. По этому я не сразу различил в стоящей возле меня фигуре — Сергея. Тот внимательно, напряженно смотрел на меня, но стоило ему поймать мой взгляд, как он тут же расслабился. И произнеся тихое — поздравляю — развернулся и двинулся обратно. А я оглядевшись и убедившись, что все заняты делом, снова прикрыл глаза. Я чувствовал, что готов сделать следующий рывок. А еще ощущал, что он уже не доставит мне столько проблем, особенно когда мне доступно столько энергии…
Глава 31 — Подготовка к прорыву и прочие дела (Влад)
Влад
За Артура я не беспокоился, уж если местные обалдуи подростки совершают прорывы, побеждая свое зверье, то что уж говорить о брате. Когда же я оказался в своем внутреннем мире, меня встретили мои духи, что сосредоточенно что-то обсуждали. Я конечно почувствовал, что они повзрослели, но только сейчас мог в полной мере оценить весь прогресс. Псио выглядел как лысый инопланетянин в черно-белом фраке. На его лице находились легкие, строгие очки, что держались на небольших ушках и закрывали его черные большие глаза. Сам он напоминал мне необычно делового молодого человека-специалиста-отличника. Который знает свое дело и знает цену своим знаниям. Он в основном сидел рядом с Джокером и Фреей, вставляя короткие комментарии.
Джокер же выглядел молодым, чуть бледным парнем, с размалеванным под джокера лицом. Волосы дыбом, легкая рубашка нараспашку зауженные штаны, которые ближе к носку наоборот становились широкими, цепочки на груди и руках, на кулаке татуировка — искусство это смех, а на левой улыбка чеширского кота. Я словно видел перед собой не духа, а крепко сбитого бунтующего подростка из средних или нижних районов мегаполиса. А то и члена какой-то банды. Как я сказал его можно было бы перепутать с человеком, если бы не глаза. Они были без зрачков, просто серые глаза. Не мертвецки серые, а какие-то веселые, с легкой безуминкой. Не спрашивайте как я это понял, просто оно так и есть.
Фрея же была в легких, каких-то воздушных доспехах, но уже без шлема. Длинные, белые волосы ниспадали по ее плечам, утонченное, тонкое лицо с признаками макияжа. Откуда только он у ней? Хотя о чем это я? Я же не спрашиваю как Джокер намалевал свое лицо с огромной улыбкой? Магия. Такая утонченная и подвижная не смотря на броню, что-то активно втолковывала Джокеру.