Мы уже собирались уходить, когда крики и грохот снаружи заставили нас замереть на месте. Шон на цыпочках прокрался к задней двери и ненадолго бесшумно исчез во дворе. Через несколько мгновений он вернулся.
«Это люди О'Брайана?» — спросил я настойчивым шепотом.
«Нет, пока он не научится говорить на гуджарати», — сказал он. «Они всего лишь дети, но я не готов рисковать и ввязываться в конфронтацию. Мы будем держаться крепче, пока они не уйдут».
Мадлен достала половину плитки шоколада – не совсем уверен, откуда именно – и протянула её Роджеру. Мальчик разорвал упаковку и с удовольствием уплетал её, словно не ел несколько дней. Сахарная доза, казалось, вернула ему немного жизни, вернула взгляду жизнь.
«Что случилось с Насиром, Родж?» — спросил его тогда Шон.
«О’Брайан его застрелил», — безэмоционально сказал Роджер, облизывая пальцы и внутреннюю сторону обёртки. «Нам пришлось вернуться и доложить. Ну, вы понимаете… после». Его взгляд скользнул по мне и отвёлся. «Нас сказал, что поговорит с мистером О’Брайаном, но я испугался. Он уже пытался поговорить с ним, когда Аквил…»
Он снова замолчал, понимая, что сказал лишнее, но Шон ободряюще кивнул. «Мы всё знаем об Аквиле и остальных, которые взломали машину О’Брайана. Что он взял?»
«Не уверен. Нас мне его не показывал. Он просто сказал, что знал, что это было во время одного из ограблений. Сказал, что сможет использовать его, чтобы отмазаться, но мистер О’Брайан лишь посмеялся над ним и сказал, что знал, что Нас собиралась устроить скандал, потому что она ему рассказала».
Он махнул рукой в мою сторону. В его голосе слышались обвиняющие нотки, которые я не мог отрицать. В конце концов, я и сам рассказал об этом О’Брайану в тот первый день, когда он пришёл ко мне.
Чувство вины холодными пальцами пробралось мне в грудь и сжало сердце. Я снова вспомнила вспышку гнева Насира в тот день в саду за домом и поняла, почему он был так неистов.
Роджер пожал плечами и продолжил: «В любом случае, мистер О’Брайан сказал, что ничего не может доказать. А если Нас попытается что-то замутить, он позаботится о том, чтобы мы все пошли ко дну. Вот тогда-то он и начал злиться на Урсулу».
«И что же произошло на этот раз, когда Насир пошел поговорить с О'Брайаном после стрельбы?»
Роджер сглотнул, словно от объеденного шоколада его теперь тошнило. «У мистера О’Брайана есть сарай на дороге в Глассон, где он хранит свои классические автомобили. Он сказал Насу встретиться там. Я пошёл с ним, но Нас велел мне подождать снаружи. Он отнёсся к этому спокойно, понимаете? Думал, что сможет его переубедить и дать нам ещё один шанс».
Еще один шанс.
«Боже мой, — подумал я. — Они снова попытаются меня убить».
Как будто того первого раза в спортзале было недостаточно.
«Что пошло не так?» — спросил Шон, и я открыл рот, чтобы сказать:
«Они промахнулись», — когда я понял, что мы не согласны друг с другом. Я снова закрыл его и позволил Роджеру продолжить свой рассказ.
«Они там просидели целую вечность», — сказал он, дрожа так сильно, что Шон выскользнул из куртки и накинул её на мальчика. Ему пришлось трижды закатать рукава, прежде чем из-под них показались кончики пальцев. «Я хотел узнать, о чём они говорят, поэтому нашёл маленькое окошко сзади и заглянул. Я толком ничего не слышал, но мистер О’Брайан на него ругался, я это видел. Потом он просто выхватил у Наса пистолет и выстрелил в него».
Его взгляд тут же потерял фокус, и он снова увидел перед собой спор и стрельбу. Должно быть, он видел это снова и снова, связанный
Я терзалась от осознания того, что никакие его поступки или слова не смогут вернуть всё назад, отменить или изменить исход. Я сама была заперта в похожем тупике ада и могла распознать эти признаки.
«Нас с криком упал», — прошептал Роджер. «Даже сквозь стекло и стены я слышал его. А мистер О’Брайан просто стоял и смотрел, как он лежит на земле, корчась и крича».
Он повернулся к Шону, и в свете свечи он снова заплакал. «А потом Нас перестал кричать. И я убежал. Я не стал ему помогать. Я даже не пытался!»
«Ты ничего не мог сделать, Родж, — тихо сказал ему Шон. — Если бы ты попытался, он бы убил и тебя».
Роджер вытер нос тыльной стороной ладони и кивнул, но это был какой-то бессвязный кивок. В нём не было ни капли настоящей уверенности. Я понимал, что пройдёт ещё немало времени, прежде чем он сможет смотреть в зеркало и не видеть там труса, смотрящего на него. Некоторым так и не удаётся совершить этот прыжок, так и не возвращаться к прежнему состоянию.