Нет, подумал я, он же тогда у меня на плече лежал. Он бы мне голову снёс, к чёрту...
Я сглотнул и ничего не сказал. Да и сказать-то особо было нечего. Но ноги вдруг стали гораздо менее уверенными, чем были до того, как Шон указал на них.
Я огляделся, скорчил гримасу, отвлекаясь на практические мысли. «Наверное, мне лучше позвонить в полицию», — устало сказал я.
"Нет."
Отрицание было слишком мгновенным, слишком категоричным. Оно заставило меня замереть, заставило поднять голову. Шон поставил огнетушитель и подошёл ближе. Мне пришлось бороться с искушением не отступать от него. Я вспомнил, что произошло.
В последний раз я подпустила его слишком близко, даже спустя четыре года. Боже, он даже пах так же.
«Думаю, ты не против объяснить мне, почему, черт возьми, я не должен этого делать?» — спросил я низким от негодования голосом.
Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Влажные чёрные глаза, настолько глубокие, что в них можно было утонуть. «Он, может, и твой младший брат, но он и его дружок только что пытались меня убить. От этого не отвертишься, знаешь ли, льстивыми уговорами».
Он вздохнул, сгорбившись. «Я понимаю, Чарли, но мне нужно время, чтобы понять, почему».
«Я надеялся, что ты сможешь мне это сказать», — сказал я. «Роджер считает, что я его избил, да?» В последний раз, когда я разговаривал с Насиром в саду, он, похоже, определённо считал меня виновным, пусть и косвенно.
Шон покачал головой. «Он этого не говорил, но когда мы привезли его домой, он был в довольно плохом состоянии». Его лицо на мгновение застыло, холодное и суровое от воспоминаний. «Он говорит, что мало что помнит, и уж точно не знает, что вы пытались ему помочь».
«Если бы я тогда знал, кто он, — с горечью сказал я, — я бы, возможно, этого не сделал».
Шон бросил на меня испытующий взгляд. «Почему? Потому что он обидел одного из твоих соседей?» — спросил он всё ещё мрачно. «Или потому что он мой брат?»
«Ну что ж», — тихо сказал я, — «это сложный вопрос».
Мне сначала надоело это соревнование в гляделки, и я оторвался, чтобы ещё раз проверить спортзал. «К тому же, не мне решать, будет ли полиция в этом замешана. Мне придётся позвонить Аттиле, а там уж ему решать».
К моему удивлению, Шон расплылся в улыбке. «Это место принадлежит Аттиле, да?» — спросил он. «Мы с ним давно знакомы. Думаю, я смогу уговорить его дать мне несколько дней, чтобы попытаться всё уладить».
Я пожал плечами и отвернулся. Наверное, мне не стоило удивляться, что Шон действовал из собственных побуждений, не обращая на меня никакого внимания.
Продолжаем в том же духе.
Я подошел к телефону на стойке и набрал домашний номер Аттилы.
Он согласился приехать сразу же, как только я вкратце рассказал ему о случившемся, и попросил позвать Шона. Я протянул ему трубку.
не говоря ни слова, и оставил их наедине с их мужской беседой, пока я пошёл в душ и переодевался.
Когда я вернулся в своих кожаных джинсах и чистой рубашке, которую всегда хранил в шкафчике, Шон уже закончил разговор и сидел на одной из скамеек уборщицы, осматривая беспорядок. «Аттила едет осмотреть место», — сказал он мне. «Он говорит, что полиции не будет».
«Вот сюрприз», — сухо сказал я, бросая шлем и куртку на стойку.
Шон на мгновение замолчал. «Полагаю, ты получил моё сообщение прошлой ночью, Чарли», — осторожно произнёс он. «Я имел в виду то, что сказал. У нас с тобой остались незаконченные дела».
«О, я думаю, между нами всё хорошо, не так ли, Шон?» — сказала я, стараясь говорить отрывисто. «Больше нечего сказать или сделать.
Это была ошибка. Большая ошибка, которая дорого мне обошлась, и я не собираюсь её повторять.
Шон грустно посмотрел на меня, склонив голову набок, и вдруг стал выглядеть старше.
«Я думал, что знаю тебя, Чарли», — тихо сказал он. «Я даже близко не был с тобой знаком, правда?»
«Ну да, люди меняются», — огрызнулся я, устав. У меня не было настроения для умных словесных препирательств.
«Я никогда бы не поверил, что ты изменишься так сильно или так быстро», — сказал он.
«Что случилось, что ты так озлобился?»
Я вытаращился. Как он мог такое спрашивать, когда прекрасно знал, что произошло? Какую игру он теперь ведёт? Может, он и не запустил события, но он точно подтолкнул их к падению. Старая обида неожиданно всплыла на поверхность.
«Что случилось?» — я с трудом сдерживал голос. «Меня выгнали с учёбы, вернули в часть с позором и выгнали из карьеры. Как думаешь, что, чёрт возьми, произошло?»