- И пожалуйста, не снимай девок, - добавил он на прощание. – Дело даже не столько в СПИДе и сифилисе, сколько в том, что ограбят.
- Печальный опыт? – съехидничал я. Вот только девок мне для полного счастья и не хватало.
6.
Ориентируясь по карте, я вышел на Университетскую набережную и спустился к Неве. Отчаянно стесняясь и озираясь по сторонам, сунул руку в воду, потом потрогал постамент сфинкса. Питер смеялся надо мной и ускользал. Он разъедал мое нутро, как ржавчина, как кислота. Он был похож на недоступную женщину. Я мог любить его только издалека, оставаясь чужим и мучаясь своей «чужестью». Останься я здесь навсегда – очень скоро он стал бы привычным, как старая жена, которую не замечают, хотя и любят по-своему.
Я сказал «Питер»? Пожалуй, права на эту свойскую фамильярность у меня и не было. «Петербург» – еще куда ни шло, он мог сделать мне это одолжение, откинув «Санкт-». На том основании, что в моем паспорте местом рождения значился «Leningrad».
На другом берегу рвались в небо Исаакиевский собор и Адмиралтейство, поодаль тускло мерцал шпиль Петропавловской крепости. Но я решил отложить их на другой день. Перешел на противоположный берег, постоял на Дворцовой площади и вышел на Невский проспект. Идти по нему было все равно что танцевать медленный танец, но не с партнершей, а в толпе – просто покачиваясь под музыку. И дело не в том, что на Невском было много народу, а в том, что я одновременно чувствовал себя частицей этого людского муравейника – и был странно одинок.
Захотелось пить. Я оглянулся в поисках летнего кафе и свернул на коротенькую пешеходную улочку. Дети брызгались у фонтана, ворочая тяжелый каменный шар. Туристы фотографировали чугунного кота, сидящего на карнизе, и добросовестно позировали у памятника фотографу. Я нагнулся и погладил отполированного сотнями рук бульдога рядом с фотоаппаратом-треногой.
Кто-то фыркнул насмешливо за спиной. Я обернулся.
Девушка лет восемнадцати, сделав серьезное лицо, направлялась к открытому кафе в конце улочки. Наверно, я действительно выглядел глупо, стоя вверх задом и наглаживая бронзовую животину. Усмехнувшись, я пошел за девушкой и сел за соседний столик. Она заказала кофе, я – пиво и орешки.
Мы сидели и играли в старую, как мир, игру – делали вид, что друг другу совершенно не интересны. Рассматривали друг друга исподтишка и моментально отводили глаза, если вдруг сталкивались взглядами. Мне всегда нравилась эта игра, даже если она абсолютно ничем не кончалась. Порой я даже был рад, что ничем.
Если честно, девушки начали интересоваться мною всего года три назад. Лет до пятнадцати я был маленьким и тощеньким, в восьмом классе выглядел хорошо если пятиклассником. Потом как-то всего за одно лето вымахал на пятнадцать сантиметров, раздался в плечах, но… тут появились юношеские прыщи, которых я страшно стеснялся. Напрасно Ванька – тоже прыщавый! – твердил мне, что дело не в харе, а в харизме. Он был веселым, нахальным и с хорошо подвешенным языком, девчонки к нему так и липли, а я молча ему завидовал. Мне оставалось лишь разглядывать картинки в мужских журналах.
Прыщи сами собой прошли к выпускному. Я набрался наглости и впервые в жизни пригласил одноклассницу на медленный танец. Не самую красивую, но из тех, на кого посматривал с интересом. Светка была уже не слишком трезвой, к концу танца расплакалась и сказала, что любит меня почти два года. Мы ушли и до самого утра гуляли по городу, останавливаясь, чтобы поцеловаться. Больше ничего тогда не произошло, но самооценка моя подскочила изрядно.
В университет я поступил уже с ухватками бывалого ловеласа. Девчонки считали меня очень даже интересным. Знакомые говорили, что я похож на маму, – те же светло-русые волосы и серые глаза, те же черты, только пожестче – а мама всегда казалась мне красавицей. От отца я взял, пожалуй, только рост за 180 и сложение. Сначала я знакомился с девушками направо и налево, но очень скоро стало ясно, что больше одной сразу меня заинтересовать не может. Другое дело, что к серьезным отношениям я не стремился – они и не складывались.
С Властой мы встречались четыре месяца. Одно время мне даже казалось, что я ее люблю, но… В общем, неделю назад мы расстались, и без особых огорчений. Так что я вполне мог позволить себе интересоваться симпатичными девушками без всяких «мне только посмотреть». Впрочем, эта девушка стоила того, чтобы на нее взглянуть. Хотя бы из любопытства.