На одной из страниц журнала его внимание привлекла модель в черном деловом костюме и белоснежной блузке. Девушка кого-то ему напоминала. Роман напряг память и вспомнил бортпроводницу. Ее, кажется, звали Евгенией. Он взглянул на циферблат: Пантов опаздывал уже на целый час, а со дня прилета Алистратова в этот город прошло ровно десять суток. Минута в минуту. Значит, ровно десять суток Алистратов не видел ту девушку. Неплохо было бы с ней повидаться. Роман потянулся к телефону. Набрав номер справочной службы авиакомпании, он узнал, что самолет из столицы запаздывает и прибудет только поздно ночью. Досадно. Воображение уже рисовало ему уютный столик в ресторане и Евгению с бокалом красного вина, сидящую напротив.
«Черт с ним, этим рестораном», — подумал он и тут же решил проехать ночью в аэропорт и попытаться разыскать стюардессу. По крайней мере, можно будет выпить вдвоем и по бокалу шампанского в буфете аэровокзала. А может, если девушка без комплексов, и согласится неплохо провести время в ночном баре гостиницы. Впрочем, в гостиницу так сразу уж не обязательно…
Мечты мгновенно прервались, когда в комнату ворвался Пантов. Не поздоровавшись, мокрый от пота, он в два шага оказался около журнального столика, налил полный стакан минералки и жадно выпил.
— Прости, Ромочка, — усевшись в кресло, наконец извинился он. — Заседание в думе затянулось. Представляешь, целого дня не хватило, чтобы решить вопрос по налогообложению игорных заведений.
— Но вопрос-то, видать, серьезный! Много в вашей области казино и игорных домов?
— Три! — выставив три пальца перед собой, ответил Пантов. — Одним командует демократ, другим — либерал, а третьим — представитель нашей предпринимательской партии.
— Так из-за чего же весь сыр-бор? — пожал плечами Роман. — Объединившись, представители всех трех партий могли пролоббировать выгодное для себя решение и быстро принять закон.
— Так и было! — Пантов в возбуждении соскочил с кресла. — Мы объединились и предложили отчислять в пользу области процент с выручки от каждого казино. Но ведь в думе-то не три партии, а восемь! Поэтому представители пяти фракций, бляха-муха, протолкнули проект, чтобы налоги взимались не с общей прибыли, а с каждого игорного стола и автомата. Это же разорение!
— Да успокойтесь, Михаил Петрович, и следите за своей речью. Опять эта ваша «бляха-муха»! — Роман недовольно поморщился. — Уж вам-то чего волноваться? Вы ж не директор казино, а депутат.
— Я представитель предпринимательской партии и отстаиваю ее интересы.
— И вам за это платят… — улыбнувшись, как бы продолжил Алистратов.
Пантов ни с того ни с сего взорвался:
— Платят, бляха-муха! Платят! А не платили бы — давно с голоду бы подох! И все потому, что депутат — человек бесправный. Зарплата — пятьсот долларов, коммерческой деятельностью заниматься не разрешается, персональных машин и дач лишили. Теперь вот до квартир добрались: после окончания депутатского срока сваливай с жилплощади. И куда мне податься? В деревню, к матушке, коровам хвосты крутить? Вот им, а не жилплощадь! — Пантов сложил фигу и махнул ею в сторону невидимого оппонента.
— Да остыньте же, Михаил Петрович! — Роман рассмеялся. — Зачем же вы рветесь в депутаты, если так тяжела эта ноша? Давайте плюнем на все, оставим наши потуги! Я полечу домой, в Москву, а вы пойдете в коммерсанты.
Пантов резко повернулся к имиджмейкеру:
— Делайте то, за что вам платят деньги! Причем немалые.
— Тогда, как мы с вами договаривались, будьте корректны в обращении с посторонним человеком и исключите из своей речи сквернословие, — спокойно отпарировал Роман.
— А еще что? — не остыв до конца, с издевкой произнес Пантов.
— Совсем немногое. Мне бы хотелось, чтобы вы коротко постриглись, поменяли синий пиджак на серый костюм и в тон ему — носки. Предвыборная кампания началась, пора изменить внешность. А то ведь, Михаил Петрович, несостыковочка выходит: получаете вы кот наплакал, а одежду носите, извините, от известных модельеров. Не по зарплате.
— А трусы менять не надо?
— Надо. Этого требует личная гигиена. А если соберетесь на пляж в обществе своих избирателей, то я могу подсказать, какой расцветки и какого размера их выбрать.
— А не много ли вы на себя берете? Роман… Как вас по батюшке?
С лица Романа вдруг исчезли вежливость и тактичность. Он брезгливо посмотрел на Пантова, нервно дернул уголками губ: