-- Маш? - шепчу ей в волосы, когда почувствовал, что она стала успокаиваться.
-- Ммм? - уже грустно откликается она.
-- А можно ты теперь моя и я тебя никуда, никогда и никому?
Она поднимает голову, заплаканные глаза смотрят с непониманием. Во взгляде читается "Ты дурак? У меня горе, а ты про любовь".
-- Если ты моя, мне проще тебя защищать. А ещё... Может ты уволишься к чёрту из полиции, а?
Она сдвигает свои чётко очерченные бровки, прикусывает нижнюю губу, отводит взгляд, потом вновь смотрит на меня и отвечает:
-- Так не бывает.
Вот так просто, с какой-то детской наивностью она припечатывает все мои душевные порывы, не веря, что её можно любить, беречь, защищать, оберегать.
Стараясь перевести её мысли в более мирное русло, начинаю гладить её по спине, чувствуя, как Маша расслабляется.
Вдруг в ней просыпается снова бешеный черт, она вскакивает, начинает курсировать по кухне.
-- А знаешь, что мне этот майор ещё сказал? - достаёт из шкафчика вновь тот пресловутый коньяк, - Эта курица не просто детдомовская сиротка, у неё ребёнок есть, которого она в детдом сама и сдала когда служить пошла. Навещает его, сладости и сказочки привозит, мол, мама скоро заберёт его к папе.
В наши пустые чашки прямо в оставшуюся заварку льётся коньяк, не меньше половины чашки, после чего моя ментовочка мчит к холодильнику, достаёт лимон, тянет соль, сахар и кофе с кухонной тумбы.
-- Я читала, император Николай второй любил закусывать коньяк такой вот борматухой. Николашка называется.
Макает нарезанный ломтик лимона в соль, чайной ложкой посыпает сверху сахаром и быстрорастворимый кофе. Вливает в себя полчашки коньяка и закидывает в рот этого самого "Николашку". Сморщилась, поторопилась запить, схватила мою чашку, опять влила в себя. Поняв, что запила не тем, метнулась к раковине, запила это алкогольное безобразие проточной водой. Утихомирилась. Села на стул, смотрит в одну точку. Я всё это время был словно в эмерсивном театре.
-- Дим, я в говно, - тихо шепчет, а пошевелится боится. Видать, уже пришёл коньяк в голову, какими бы Николашками его не закусывала. Стресс дал о себе знать.
-- А ещё мне отпуск дали сорок суток. Велели в отделе не появляться, - пьяно пробормотал мой детектив, и обрубился прямо мне в колени.
Ну вот тебе, Диман, и романтичный вечерок в компании объекта вождения. Поднял её на руки, понёс в комнату. Пока укладывал на кровати, мой Коломбо проснулась, схватила за рукав и с дикими глазами выдала:
-- Если уйдёшь, я тебя тоже в Интерпол сдам, тебя везде найдут и заставят. - Шмяк на подушки. Стою рядом, смеюсь, глажу её по волосам
-- Чего заставят? - произношу тихо со смехом.
Не открывая глаз:
-- Любить меня. Всю. Даже такую. Я первый раз пью. И люблю. - Долгая пауза. - И люблю в первый раз.
Поворачивается на бок, мило кладя руки под щеку. Ну прямо ангелок какой-то, и нет больше той валькирии, что ехала на склады, нет этой разбитной хабалки, мутящей Николашку на кухне. Машенька моя, как же нас с тобой свела судьба...
Глава 15
Маша
Когда я вышла из машины, по всему моему телу прошлась волна дрожи, было ощущение, что все волоски на коже встали дыбом. Такое себе ощущение.
Я дошла до склада номер три на негнущихся ногах. Страх.... Нет, смертельный ужас в моей голове рисовал мне такие картины, по которым можно снимать голливудские хорроры. Я представляла себе и расчленённую Юлю, и направленный на меня арсенал батальона стрелков, и пытки с участием генерала главка.
И из тени склада ко мне вышел генерал Лопатин. Начальник главка.
-- Где Михеева? - грубо спросил он.
Я стояла перед ним и тупо открывала рот, не в силах собрать воедино то, что сейчас происходит.
-- С вами, - выдало моё нутро, и я почувствовала, как предательские слезы текут по щекам.
-- Нет её тут, как видишь, - выплюнул в мою сторону генерал и упер руки в бока. - да твою мать! - зло выругался, - вот коза!
-- Это вы мне сообщение прислали? - шепотом проблеяла я.
-- Не я, наш агент, он был в банде внедренцем полгода. Когда твоя подруга пропала со всеми документами, он решил, что надо действовать. Вон его тело лежит. - короткий мах головой в сторону тени. - Раскрыли. Благодаря твоей подружке завтра буду сочинять родственникам письмо, как они героически погиб. Тьфу!
--Тебя как сюда занесло? - снова генерал врывается в мою голову, - Прошла информация, что Михеева одна действовала.
-- Я.. Мне.. - и меня буквально стошнило. Стыдно, но стресс не знает таких понятий. Вышел как мог.
Генерал не разбирая больше этого инцидента, лишь скорее для себя пробормотал "пусть ею занимается Интерпол", повёл меня на выход со складов. Дальше как во сне.