лить, а кожа сделалась сухой и неприятной на ощупь. Темноволосая женщина, мать того бедного ребенка, накинулась на девушку с гневными и пропитанными горечью оскорблениями и угрозами, но Ева лишь молча слушала всю ту грязь, которую на нее тоннами выливали посреди коридора перед всеми. Кто-то остановился, чтобы послушать, что же будет дальше, а некоторые же лишь одаривали Браун сочувствующими взглядами. - Как вы можете вообще нам в глаза смотреть после того, как неудачно прооперировали моего сына?! - продолжала кричать женщина, размахивая руками из стороны в сторону. Глаза противно защипало, как и вчера. Сейчас Еву отчитывали, как провинившуюся школьницу, будто это она сейчас была виновата во всех смертных грехах. - Как вы смеете сейчас стоять здесь и смотреть на нас таким безучастным взглядом! - Почему вы не предупредили, что ваш муж астматик? - неожиданно резко задала вопрос Браун, устремив свой колкий взгляд на брюнетку. Мужчина, который все это время стоял в стороне и держал свою жену за предплечья и требовал, чтобы она немедленно успокоилась, теперь остолбенел от встречного обвинения. - То, что у него астма видно с первого взгляда: хронический насморк, частая отдышка, порозовевшие щеки, что свидетельствуют о повышении температуры, также торчащая из кармана упаковка от сальбутамола... - Что вы несете? Эрик никогда не болеет астмой! - непонимающе воскликнула в ответ женщина, вопросительно посмотрев на своего мужа, ища у него поддержки. - Вы забываетесь, милочка! Я немедленно... - Да-да, обратитесь с жалобой на меня к главному врачу больницы и тогда меня уволят. Только уж тут я не знала, что вашему сыну по наследству передалось неизлечимое заболевание. - Произнесла отстраненно в ответ Ева. На крики женщины сбежались уже практически все, кому не лень. В том числе и новые знакомые беловолосой, которые с самого утра не спускали с нее глаз, выполняя приказ Тсунаеши Савады. Гокудера Хаято внимательно слушал эту словесную перепалку, стараясь ничего не упустить из разговора. - Да вы... - Лили, прекрати немедленно! - неожиданно одернули темноволосую женщину. Браун почувствовала, что сейчас будет теперь уже ссора между супругами, а этого уж наблюдать никак ей не хотелось, особенно после того, как только что на операционном столе умер их сын. Ева поспешила ретироваться, чтобы, во-первых, не стать свидетелем разрушающегося брака, который, видимо, и так висел на волоске, если мужчина скрыл от своей жены даже тот факт, что он астматик... Настроение было на отметке «0» еще с самого утра, а сейчас оно и вовсе упало ниже плинтуса. Открыв кабинет ключом, девушка вошла внутрь, беззвучно хлопнув дверью. Сердце билось от адреналина, словно готово было сейчас же выпрыгнуть из груди. От переполнявшей усталости Ева села на диван и погрузилась в свои раздумья, подперев голову рукой. Мысли начали бесконечными потоками плыть по одному течению, размышляя о случившемся. «Введя местную анестезию в кровь, клетки крови начали постепенно разносить препарат по всему организму. Человек должен был заснуть, но вместо этого у ребенка началась аллергическая реакция на препарат, который содержал в себе какой-то вредоносный компонент, который и вызвал такую бурную реакцию. Пульс был выше указанной нормы, давление ниже, чем следовало бы, возможна кожная сыпь, покраснение, зуд, но их не было замечено, так как сквозь специальную одежду ничего не видно. Также, в связи с тем, что ребра сломаны с двух сторон, то дыхание было затруднено из-за болевых схваток, но все-таки была отдышка. Возможно, у мальчика в то время действительно начался первый приступ астмы. Мощное антигистаминное средство помогло, если бы его дали вовремя. Также должны брать в расчет передозировку анестетика, что вызвало анафилактический шок, а в связи с этим - летальный исход. Мда, звучит многообещающее перед выговором начальства и возможным увольнением... Ева обреченно вздохнула, запрокинув голову. Голубые глаза уставились в белый потолок, выбрав лишь одну невидимую точку. Не хотелось ни думать, не с кем-либо разговаривать, никуда-то выходить и что-то делать. Сейчас было одно желание - зареветь, что девушка и сделала, закрыв лицо руками. Были такие ощущения, будто часть девичьей души оторвали и выбросили на помойку, оставляя беловолосую в растрепанных чувствах. Слезы катились маленькими солеными и прозрачными каплями по щекам, спускаясь к подбородку, чтобы затем упасть на ткань и впитаться в нее, оставляя после себя едва заметные мокрые следы. Боль в висках запульсировала с новой силой, а с искусанных от нервного напряжения губ сорвался вскрик. Ева не могла себе представить, что ее пациент умрет так быстро, не дожив даже до школьного возраста. Господи! Бам! Дверь в кабинет распахнулась и врезалась в стену, оставляя после себя небольшую вмятину от железной ручки, будто ее кто-то толкнул со всей силы ногой. Голубые глаза заострили свой взгляд на вошедших. «Вот только этого не хватало...», - подумала Браун, когда один из незнакомцев направил на нее дуло пистолета, нажав на курок. В комнате раздался оглушительный звук выстрела, заставляя отскочить в ту же секунду в сторону, спасая свою жизнь. Вся печаль и безысходность отошла на второй план, а вместо нее пришел страх за свою жизнь. Хоть Ева и ненавидела себя после операции, но умирать ей сейчас явно не прельщало. Нужно было придумать хоть что-то, чтобы отвлечь внимание. Хоть что-то... Давай, Ева Оливия Браун, думай, ты же умная девочка! Скрипнув зубами, девушка ринулась к столу со стулом, подняв тот за ножки и с размаху кинув его в нападающего, сшибая его с ног, заставляя несколько раз выругаться на незнакомом девушке языке. Нужно было убрать их с выхода, чтобы была возможность убежать. Один из мужчин быстро встав на ноги, потирая ушибленную коленку, кинулся с кулаками на Еву, пытаясь схватить ее и хорошенько ударить по лицу. То ли это так удачно срабатывал инстинкт самосохранения, или же элементарный страх за свою жизнь, но почему-то появились силы бороться. Пригнувшись и сгруппировавшись, встав на корточки, Браун проползла между ног нападающего, предварительно подставив ему подножку. Боже! Ева снова поднялась на ноги и побежала навстречу другому человеку, чтобы по возможности ударить его и пройти мимо него, но попытка с треском провалилась, так как чьи-то руки сзади схватили ее за плечи и потянули на себя, поднимая. Браун, не теряя времени, ударила ногами стоявшего напротив нее ухмыляющегося противника между ног, срывая с его губ стон боли. Всеми силами беловолосая начала вырываться из захвата, и ей это даже удалось, предварительно укусив мужчину и проделав те же самые махинации с ударом в области генеталий. Долгожданная свобода! Девушка прихватила с крючка свою сумку и пальто, а затем поспешила на выход, быстро перебирая ногами. Сзади нее послышалась какая-то возня и ругань на итальянском. Затем раздались выстрелы, из-за чего все люди в панике либо ложились на пол, либо бежали со всех ног, как это делала Ева, на выход, толкаясь. Беловолосая отчаянно пыталась сообразить, что же делать дальше. Домой ей теперь идти противопоказано, а другого места жительства девушке пока предусмотреть не удалось. Быстрые шаги раздавались посреди коридора, как страшный удар в гонг. Те самые руки снова схватили ее, только теперь уже более грубо, нежели в прошлый раз. Она их разозлила своими выкрутасами. Определенно. - Отпустите меня сейчас же, мистер! - попыталась освободиться от сильных мужских рук Ева, барабаня руками по его покрытым мышцами рукам. - Отпустите! - No, no, no, piccola stronza*, - с усмешкой гаркнули на ухо, опаляя дыханием нежную кожу. Ногти впились в запястья, чуть ли не сдирая кожу с конечности, но негодяю было явно все равно. Тогда ничего не оставалось, кроме как закричать во все горло, надрывая связки, что беловолосая и поспешила сделать. - Chiudi il becco, bianco ragazza! * Ее ударили. Сильно, так что из носа потекла ручьем кровь. Было больно. Даже очень. Будто ножом порезали, но Браун не издала ни единого звука, считая ниже своего достоинства кричать от такой мелкой и незначительной боли. - Отпусти ее. - Требовательно проговорили рядом. Почему-то Еве показалось, что сейчас на ее обидчика наставили оружие. Мужчина повернул беловолосую так, чтобы она видела, кто теперь пришел ей на помощь. К удивлению, никакого оружия наставлено не было. Лишь кулаки в белых перчатках с каким-то гербом в виде короны. Сасагава Рёхей встал в боевую стойку, приготовившись уже атаковать, но что-то холодное, опасное и явно пахнувшее железом уперлось Еве в висок, больно надавливая. «Замечательно! Всю жизнь мечтала быть королевой хроники!..», - саркастично усмехнулась про себя девушка, поняв, что ее точно убьют, и сделают это с особой жестокостью. Беловолосая представила, как ее голову сносит одной пулей крупного калибра, размазывая мозги по стенке. - Хранитель солнца Вонголы Дечимо... Наслышан, - противно хохотнули у девичьего уха, снова вызывая холодок по спине у Браун. Неожиданно справа появилось какое-то желтое сияние, похожее на луч яркого солнца. Голубые глаза устремились в ту сторону, чтобы узнать, что же это. Какого же было удивление Евы, когда перед ее взором предстал большой, с роста весьма высокого мужчины, кенгуру в боксерских перчатках, который так и светился очень ярким и сияющим пламенем желтого цвета