помочь, поддержать... Ева просто не привыкла к этому. Обычно, со всеми проблемами, которые напрямую касались ее здоровья, она справлялась сама, не привлекая никого из посторонних. Но сейчас все старались ей помочь всем, чем могли, улыбаясь, даря тепло и спокойствие. Ах, как же прекрасно чувствовать хоть что-то кроме боли и одиночества! Утром Браун навещала Хроме, принеся фрукты и горячий чай. Если же напиток беловолосая выпила с удовольствием, чтобы температура, наконец, спала, то от фруктов она мысленно отказалась, поспешив поблагодарить смущенную девушку. Ева была благодарна ей, что поспешила прийти к ней, немного поговорить, узнать все о самочувствии и пожелать скорого выздоровления. Слава Богу, из хранителей еще никто не знал, что она находится в своей комнате в таком состоянии... Неизвестно, как бы они еще отреагировали. Ну, по крайней мере девушка знала, как отреагируют Гокудера Хаято, Рокудо Мукуро и Хибари Кёя: одним словом «никак»! А все из-за их постоянных амбиций! Тогда бы они, возможно, сдружились... Ева тяжело вдохнула ртом воздух, чувствуя, как прохладна колет больное горло, из-за чего девушка сразу же заходится в громком хриплом кашле. Не хватало, чтобы этого кто-нибудь услышал. Недавно принесли обед, от которого Браун опять отказалась. Аппетит так и не появился спустя пол дня, а боль в горле не хотела утихать, порождая за собой судорожный кашель. Все тело то горело от жара, то начинало трястись от холода, таким образом реагируя на повышение температуры. Бедная Ева постоянно чихала в подушку, кашляла, шмыгала носом, пыталась произнести для себя слова, но вместо них получался лишь какой-то сдавленный хрип. Черт, как же не вовремя! - Так! - гаркнули на проходе, нервно открывая дверь, так громко, что у Евы зазвенело в ушах. Но она, как обиженная дама, состроив типичную для англичан надменное выражение лица, уткнулась носом в подушку, делая вид, будо в комнате никого нет. - И как долго ты собираешься меня избегать? - подала снова голос Алесса, оставляя после себя несгладимое ощущение бешенства. Браун проигнорировала вопрос подруги, еще больше зарывшись с головой в многослойное одеяло, чтобы тем самым чувствовать себя защищеннее. - Ты меня вообще слушаешь или нет? - Нет, - передразнила тон брюнетки Ева, обиженно нахмурившись. Сейчас совершенно не хотелось выяснять отношения, а значит, и разговор весь просто напросто был бессмыслен. Теперь, когда температура тела снова была высокой, Ева принялась шарить рукой по тумбочке в поисках жаропонижающего лекарства. Так, где там оно? - Так значит ты решила. Обиделась она! А обо мне ты подумала? Что все это время чувствовала я? Ты думаешь, что вот я такая bestia**, не поддержала тебя, а ты у нас вечная жертва?! Прекрати вести себя так! Вон, даже до болезни себя довела! - эти слова Коста буквально прорычала от злости и негодования, даже не стесняясь того, что их кто-то может услышать. Разъяренная девушка пыталась всеми силами докричаться до своей подруги, но Ева, как на зло, ускользала от нее и все больше и больше зарывалась в такую сейчас желанную постель, не желая разговаривать. Тонкие пальцы открыли пузырек с сиропом, набрали лекарство в шприц и вылили себе в рот, пробуя на вкус эту ужасную «отраву». - Я не могла поддержать тебя. Просто не могла. Потому что Хибари Кёя - это не тот человек, с которым ты будешь счастлива. Я знаю его, я видела его во время боя, и ты не понимаешь, в кого ты влюбилась. Это самый настоящий монстр. - Я не желаю больше обсуждать с тобой аспекты моей личной жизни, Алесса. Все, что надо, ты уже высказала мне несколько дней назад. С меня достаточно и этого, чтобы прекратить всяческое общение с тобой. - прохрипела в ответ Ева под одеялом, стараясь не надрывать и без того больное горло. Остаться совершенно без голоса в ее планы как-то не входило. - Пойми же ты, что ты уже два года назад обожглась. Неужели ты хочешь снова остаться одной? - не переставала наступать брюнетка, пытаясь найти очертания головы под теплым одеялом, чтобы хорошенько стукнуть по нерадивой макушке в наказание за дерзость и непослушание. - Если ты не заметила, то на данный момент я одинока, Алесса. И, поверь мне, это одиночество не приносит мне спокойствия и безмятежности. Может быть, вместо того, чтобы обсуждать мои ошибки, ты обдумаешь свои? - на последних словах тон Браун стал на несколько децибелов громче нормы, заставив девушку забиться к громком кашле и встать с кровати в поисках мятных таблеток. - Dio mio, какой же ты бываешь невыносимой! Почему ты полюбила именно Хибари Кёю, а не кого-то другого мужчину? Почему? Согласна, он привлекателен, но в нем нет ничего человеческого, - Алесса почувствовала, как по ее щеке бежит маленькая горячая слезинка. - Есть много мужчин, на которых действительно стоит обратить внимание. Они смогут дать тебе то, чего ты так сильно хочешь, они это сделают, но не он. - Почему у любви должны быть какие-то мотивы? Почему нельзя любить человека просто так, а не за что-то? Он такой же одинокий, как и я. Он - человек, не животное и не чудовище, а значит он может демонстрировать свои положительные стороны окружающим людям, но многие этого не замечают. Когда я была в опасности, почему-то он пришел за мной. Наверное, он чудовище? - Ты защищаешь его? Несмотря на то, что он отверг тебя? Самая настоящая идиотка! - Коста повернулась лицом к окну, громко выдыхая, тем самым, пытаясь успокоиться. - Не смей осуждать меня! Во всех бедах я разберусь как-нибудь без твоего вмешательства! - закричала Браун, не в силах подавить рвущийся наружу гнев. Голос ее не был звонким. Теперь он звучал надрывно, совсем хрипло, непривычно, из-за чего она быстро вложила в рот таблетку, чувствуя на языке вкус ментола и зубной пасты. Хотелось удариться обо что-то, чтобы боль отрезвила, заставила снова спокойствие овладеть разумом и душой. Нет. Было бы проще что-нибудь разбить, чтобы выпустить и без того рвущийся наружу пар. Ева пыхтела, сдерживая себя от больших криков и ругательств в сторону своей подруги. Почему она так поступает? Почему не стремиться поддержать? Почему она хочет доказать ей, что хранитель облака Вонголы способен только к жестокости и насилию? Ведь она все равно не изменит своего решения... Потому что это сделать просто невозможно. - Ты простила его? За то, что он оттолкнул тебя? Ты понимаешь, что ты поддаешься ему? Ты опять начинаешь играть роль жертвы, внушив себе, что, может быть, что-то у вас и получится. Но этого не будет, Ева. Не-бу-дет! И знаешь почему? Потому что ты наскучишь ему. Возможно, он видит в тебе женщину для плотских утех и будет довольствоваться тобой, пока ты ему просто не надоешь. - Алесса схватила девушку за руку, останавливая ее, заставляя обратить на себя внимание. Золотые глаза встретились с голубыми, ища в них проблеск света, но находили лишь боль. - Пожалуйста, хватит! - хриплый от болезни и нервного напряжения девичий голос, по интонации немного ниже, чем обычно, холодно разрезал воцарившуюся на несколько секунд тишину. Ева вырвалась из захвата брюнетки, смерив ее гневным взглядом. Это было просто невыносимо - вот так кричать, вырываться из хватки, смахивая с щек непрошенные слезы. На языке остался солоноватый привкус от этой ненужной влаги, но девушка ничего с этим не могла сделать. Она тихо плакала от злости, обиды и неизвестности, которая преследовала ее попятам. Ноги снова понесли ее к кровати. Она хотела скрыться от всего мира, затаиться во тьме, чтобы на трезвую голову оценить сложившуюся ситуацию, но перед глазами все не желал исчезать тот притягательный образ темно-серых глаз, которые способны своим взглядом прожечь сквозную дыру в теле. Нет. Нельзя сейчас вот так просто начать думать. Ева снова с головой погружалась в это наваждение, а сил на сопротивление ему уже просто не осталось. Она спряталась под одеялом, спрятав руки под подушку, чтобы было удобнее лежать. В небольшом окне комнаты отражался свет закатного солнца, освещая пространство. Что же делать дальше? Она просто не знала. Если любовь такая, то Ева просто не хотела больше что-то чувствовать. Это было выше ее сил. Неужели нет выхода из этого лабиринта забвения, страданий и страха? Нет. Браун должна найти его во что бы то ни стало, чтобы вырваться наружу и почувствовать себя поистине свободным человеком. Картины, деревья, цветы, окно. Окно, цветы, деревья, картины. И так по кругу. Вот что она видела перед собой: приевшийся пейзаж за стеклом, который не вызывал не радости, ни печали, и ничем не отличавшиеся друг от друга картины, висящие на стенах комнаты. Алесса. Браун прекрасно понимала, что все эти слова ее подруга говорила лишь из лучших побуждений, но... Что-то сильно ныло в груди, что-то заставляло злиться и обижаться на брюнетку. Ах, если бы Ева могла вот так просто обнять Косту! Так почему же она этого просто не сделает? Очевидно же! Из-за гордости! Внутри у девушки бурлил самый настоящий гейзер с кипящей водой под названием «английская гордость», которая давала о себе знать каждый раз, когда ее обладательница задумывала уже простить свою подругу и жить со спокойной душой дальше. Надоело проявлять эмоции. От них становится слишком пусто потом. Сколько раз уже Ева замечала: чем больше человек смеется, плачет, злится, тем меньше чувств у него остается потом. Девушке хотелось прямо сейчас просто забыть все, как спло