Машина остановилась, а водитель посмотрел в зеркало заднего вида, встречаясь с ледяным взглядом Кёи, тем самым оповещая, что они приехали. Ева поерзала на сидении, прогоняя остатки полудремы, подняв голову. Брюнет продолжал держать ее за руку и даже не думал отпускать. Это казалось сейчас таким нормальным и естественным... Они смотрелись, будто влюбленная парочка. А разве они ею не были? Браун хотела бы сказать громкое и заветное «Да», но снова неприятные мысли заставили стушеваться и засомневаться в том, что эти отношения смогут перейти на иной уровень. Ей было сложно сказать, что Кёя сможет ей довериться, сможет рассказывать все, сможет просто быть с ней рядом.
Опять. Опять все мысли сводились к тому, что между ними была пропасть... И плевать на то, что сейчас они несколько секунд назад держались за руки. Плевать, что он хотел поцеловать ее. Плевать, что Ева поняла это по его взгляду, горячему, темному, с проблесками пламени посмертной воли, и поджатым губам, к которым она хотела прикоснуться. Которые она хотела поцеловать. Хибари вытянул ее из машины так же, как и вытянул из своих мыслей, заставляя вернуться в реальность, в то, что сейчас предстало перед ней, заставляя удивленно охнуть и округлить глаза. В лицо ударил свежий ветер. Прохладный, влажный, такой любимый и родной, что захотелось прикрыть глаза и представить, как он поднимает тело, словно пушинку, и уносит куда-то. Ева ласково взглянула на Кёю, понимая, что он привез ее туда, куда она всегда хотела попасть. Туда, где она может увидеть воду, как солнце уходит за линию горизонта, словно погружаясь в водную пучину, оставляя после себя огненные облака и розоватое небо. Бриз лизнул девичью щеку, распушил волосы, из-за чего они постоянно лезли в глаза, а ноги сами ступили по светлому песку, который еще не успел остыть после ярких горячих лучей дневного светила. Захотелось разуться, чтобы ощутить это тепло.
Кёя шел рядом, оставшись довольным произведенным эффектом. Он наблюдал, как ее глаза меняют цвет со светло-голубого, на более насыщенный, как в ее взгляде отражается изумление и влюбленность в увиденный пейзаж. Она уже полюбила это место. Оно казалось частью ее самой. Ева впервые за столько времени почувствовала себя по-настоящему свободной. Словно вода, словно ветер, который не переставал поднимать юбку ее шифонового платья.
- Спасибо, - проговорила она одними губами, не издавая ни звука. Смотрела ласково, нежно, счастливо. Сжала его руку сильнее. Хибари еще больше захотелось ее поцеловать. Ева потянула его за собой прямо к воде, остановившись там, где был еще сухой песок. Пляж был пустым. Не было ни одного человека, кто бы захотел насладиться этим красивым закатом. Прямо как они сейчас. Совсем неподалеку виднелось небольшое кафе под открытым небом, где громко играла музыка, а на большой террасе танцевали люди, смеясь и разговаривая о чем-то своем. Но это не мешало наслаждаться свиданием.
Для Евы не было столь важно, чтобы ее привезли в какой-нибудь ресторан или кафе, не хотела, чтобы ей дарили цветы или конфеты, ей просто хотелось чего-то особенного, романтичного, того, что заставит сблизиться с другим человеком. И Кёя сделал это. Он заставил ее переживать такие эмоции, которые она не испытывала очень давно. Заставил полюбить еще больше. И Браун не жалеет. Ни сколько. Не жалеет о своем наваждении, не жалеет о своей страсти. Она не жалеет ни о чем. Ева просто ужасно любит его.
Они ходили по этому длинному пляжу, разговаривали, наслаждались атмосферой. На Палермо уже давно спустились сумерки. Зажглись фонари, освещая местность. Пусть солнце уже давно скрылось, но настроение никуда не исчезло. И даже не думало исчезать. Для них все только начиналось. Они много говорили о Намимори. Ева интересовалась каждой деталью, хотела узнать очень много. И Хибари рассказывал ей все. Браун поняла, что культура Японии очень интересна и по-своему загадочна. Девушка просила описать здания в обыкновенных городах, просила рассказать, как живут обычные люди, какие основные праздники существуют в стране... Браун хотела знать больше. Больше о других людях, другой нации. Больше о Хибари. Но он словно специально ничего не говорил о себе, будто это было большим секретом для нее и окружающих. Ева чувствовала какую-то странную горечь в груди от того, что он знал о ней все, вплоть до того, что она делает каждое утро, а она о нем совершенно ничего. Казалось, что Демон Вонголы был перед ней, но в то же время его и вовсе не существовало. Это очень обидно. Но, несмотря на желание узнать о любимом человеке больше, девушка наслаждалась этим замечательным вечером, улыбалась, постоянно смеялась, рассказывая Кёе какие-то смешные и хорошие моменты из ее жизни. Она хотела поделиться с ним всем, чем только могла. Она хотела рассказать, почему именно она связала свою жизнь с медициной, почему в ее жизни очень мало было друзей, почему она все время была одна... И Ева рассказывала. Взахлеб. Не утаивая ничего, потому что она хотела быть честной как с собой, так и с Хибари.