***
Никогда еще в особняке Вонголы не было столь мертвой тишины. Никогда. В основном, постоянно в жизни Савады Тсунаеши случалось что-то непредвиденное, интересное, по-настоящему веселое, готовое преследовать его до самой старости. Но сейчас все было иначе. Часы показывали ровно одиннадцать вечера, а комнаты особняка казались ужасно неуютными, пустынными, темными, ужасными. И никто не смел нарушать эту атмосферу: ни хранители, ни он сам. Потому что не было никакого желания это делать. Они уже не дети, которые были готовы сделать совершенно любую пакость, чтобы просто быть счастливыми.
Сейчас же Тсуна не испытывал ничего, кроме осознания того, что он снова прав. Опять. На зло всем, кто осмелился пойти против его семьи. В кабинете которые сутки горел свет, не переставая. Из-за этого возмущенный Гокудера постоянно говорил что-то о больших расходах на электричество. Окно впускало в помещение ветер, заставляя Тсуну каждый раз прикрывать глаза. Он устал. Ужасно. Хотелось хоть немного вздремнуть, но оставалось очень много дел, которые требовали немедленного разрешения. Пальцы нетерпеливо барабанили по столу, отстукивая какой-то медленный, но размеренный ритм, явно действуя привязанному к стулу человеку на нервы. И это доставляло странное эстетическое удовольствие.
- И как давно вы работаете на Серпенте? - наконец, нехотя, нарушил молчание Тсунаеши, заговорив с предателем первым. На вид, связанному мужчине было всего лишь тридцать лет. Молодой, перспективный, амбициозный. Но иногда амбиции имеют обыкновение топить людей, буквально лишая их шансов на дальнейшую нормальную жизнь.
В ответ снова молчание, которое начинало уже порядком надоедать. Карие глаза метнули в сторону Мукуро взгляд, тем самым говоря «Делай, что хочешь». Хранитель тумана ядовито усмехнулся и в своей фирменной манере вонзил острие трезубца в плоть, заставляя мужчину все-таки издать хоть какие-то звуки. Для начала. То, что все для этого человека только начиналось, никто даже сомневаться не смел. Первый раз в жизни Тсунаеши чувствовал себя комфортно во время вот таких допросов. Потому что он не любил предателей, потому что они заслужили такое отношение.
- Кому из выживших хранителей вы поставляете информацию? - голос Савады был приглушенным, спокойным, но немного холодным, давая всем присутствующим понять, что все вышло из-под контроля. Абсолютно все. Сам босс Вонголы чувствовал, как на него начинает волнами накатывать растерянность, а в голове навязчиво крутился лишь один вопрос: «А кому теперь стоит верить?». Нельзя исключать факт, что кроме этого молодого человека может быть кто-то еще задействован в шпионаже. - В ваших же интересах отвечать на мои вопросы.
- А то что? Голову мне снесете? - усмехнулся мужчина, качнув головой, чтобы убрать мешающие темные пряди с глаз. Рокудо еще шире усмехнулся и надавил на трезубец сильнее, вонзая холодный метал глубже в плоть, заставляя допрашиваемого снова закричать.
- Ши-ши-ши, - оскалился хранитель урагана Варии, обнажая свои ровные зубы. - Может, стоит предоставить пытки мне?
- С чего бы это вдруг? - осклабился в ответ Хаято, скрестив руки на груди, выражая все свое презрение к блондину одним лишь взглядом. Обстановка в комнате накалилась еще больше. Никто не хотел уступать. И это крайне утомляло. Тсуна вздохнул, прикрывая глаза, пытаясь тем самым облегчить постоянную головную боль, но от воцарившегося шума она даже и не думала проходить.
- Вы, Вонгола, действуете без капли изящества, - парировал Бельфегор, сделав замысловатый жест руками, тем самым заставляя правую руку Савады в очередной раз впасть в ярость.
Шатен же внимательно следил за связанным, не обращая внимания на остальных, при этом наблюдая за его реакцией, изучая его мимику, как он иногда подергивался от боли в бедре, куда Мукуро вонзил свой трезубец. Пальцы снова забарабанили по деревянной столешнице. Как его зовут? Как говорил Гокудера-кун, его зовут Вико Орена. Считается перспективным сотрудником в отделе безопасности, которому доверяли очень важную информацию. На самом деле этот молодой человек ничем не отличается от остальных сотрудников: работает каждый день, получает заработную плату, семьи у него нет, потому что с такой работой ее не спешишь заводить. Все, как у всех. Но именно в этом человеке было желание работать, и именно этот момент стоит учитывать прямо сейчас. Наверное, постоянное поощрение сыграли с ним злую шутку, сделав его ненасытным в плане денег, поэтому он перешел на сторону Серпенте. Хотелось задать вопрос, сколько ему заплатили, но эта мысль сразу же отпала. Кровь стекала тонкими струйками по ноге мужчины, пачкая брюки, а затем начала растекаться маленькой лужицей на полу, пачкая дорогой паркет.