Неужели он поступит с ней настолько жестоко, заставив получить долгожданную разрядку при помощи пальцев? Унизительно. Да. Именно унизительно. Но так хотелось, чтобы он продолжил...
Ева понимала, что медленно умирала в его руках. Она чувствовала, как мышцы сокращаются, как рот сам по себе выпускает наружу стоны, заставляя Кёю победоносно улыбнуться. Мерзавец. Захотелось раздвинуть ноги еще шире, чтобы удовольствие было острее. Хотелось, чтобы Хибари ускорил движение пальцами. Браун чувствовала, как лицо становится пунцовым, трогая рукой свои горячие щеки. Это все он виноват. Он заставляет ее быть такой. Он срывает с ее уст стоны удовольствия. Между ног было настолько влажно, что вперемешку с голосом Браун слышались звуки двигающихся во влагалище пальцев, из-за чего девушке стало по-настоящему дурно. Руки вцепились в изголовье кровати, дыхание снова участилось, а само тело каждый раз изгибалось на встречу.
- Напряги ягодицы, - прошептал он ей в губы, продолжая ухмыляться, словно кот, объевшийся вкусной сметаной. И Ева послушалась его, напрягая мышцы до боли, до судороги. Она просто не могла поступить иначе. Потому что если она ослушается Кёю, то он просто заставит ее это сделать насильно, не заботясь о ней, тем самым причиняя ей легкую, но ощутимую боль. И ей это нравилось. Ненормальная. Она будто сошла сума, подаваясь мужчине на встречу, позволяя издеваться над собой. Что он с ней сделал?
Просто она любит его. И этим все сказано.
Ева кусает губу до крови, а Хибари проводит по свежей ране языком, успокаивая, не переставая двигать рукой. Темп снова учащается, доводя девушку до изнеможения. Хибари Кёя, какой же ты мерзавец!.. Она приподнимает бедра, сгибая ноги в коленях и вставая на носочки, а затем истошно кричит от накрывающего с головой оргазма, который молнией бьет ее между ног. Все тело будто пронзила ломка от принятого недавно наркотического вещества. Но это было безумно приятно. Словно все самые счастливые моменты в жизни внезапно ворвались в ее сознание. Невероятно. Голубые глаза не сводят затуманенного взгляда с любимого мужчины, наблюдают за тем, как он вынимает из нее свои пальцы, а затем подносит их к ее рту. Снова приказывает. Ева смотрит с вызовом во взгляде, подчиняется, послушно вбирая их в рот, чувствуя солоноватый привкус на языке. Возбуждение завладело ее телом, сжимая в своих тисках, дергая за ниточки, а девушка не сопротивлялась, продолжая играть в эту игру без правил. Хибари припал к ее губам, целуя мокро, страстно, лаская языком небо, а Браун отвечала, прикрыв глаза. Самая счастливая.
Хотелось его. У себя внутри. Внутри. Прямо сейчас. Без каких-либо церемоний. Она и сама не поняла, как ее резко выдернули из неги, быстро переворачивая на живот. Ева хотела развернуться и спросить, все ли в порядке, но в тот же момент сильные руки снова подняли ее бедра, при этом заставляя прогнуться в пояснице. Эта поза казалась куда более извращенной, чем предыдущая. Ева поймала его темный взгляд, содрогаясь от предвкушения и страха одновременно. Белые растрепанные волосы намотали на кулак, а затем потянули назад, создавая телесный контакт. Спина к широкой груди. Кожа к коже. Трение. Жар. Сексуальное напряжение, которое с каждой пройденной секундой все накалялось.
Мерзавец.
Сколько раз она успела сказать это вслух и про себя? Сто? Тысячу? Две тысячи? Сколько? И с каждым вот таким тесным контактом хотелось называть его так еще больше... Потому что заслужил. Ева охнула, чувствуя его у себя между ног. Как он размазывает смазку по влажным складкам... А потом неожиданно входит. Резко. В своем стиле. Разрывая ее на части, словно изголодавшийся по ней дикий зверь. Прижимает к себе теснее, лаская языком мочку уха, мягко, можно даже сказать, любовно накрывая свободной рукой грудь, слегка оттягивая сосок. Тело болело от того, насколько сильно его сжимали в своих стальных тисках, не давая возможности отстраниться, создавая это трение кожи о кожу. Капелька пота скатилась по спине вниз туда, где бедра соприкасались друг с другом с каждым резким толчком. Пальцы сжимали ее плечи, слегка оттягивая кожу, надавливали на чувствительные участки шеи, поворачивая голову до хруста, захватывая в плен ее губы. В комнате было невыносимо жарко и душно. Хотелось глотнуть свежего воздуха, расслабиться, но Хибари с каждым мощным толчком рассеивал эти желания, заставляя жить настоящим. Он упивался ее слабостью, заполнял ее собой, до упора, а потом давал фору, исчезая, словно его и не было никогда рядом с ней. Эта пытка была просто невыносима. Ева чувствовала, что еще чуть-чуть и она не сможет дышать, что она просто напросто сгинет, если он не доведет ее до вершины удовольствия. Она подавалась ему на встречу, двигая бедрами в такт его движениям, понимая, что вот сейчас она счастлива. Браун была самой счастливой девушкой в мире, когда его губы накрывали ее, целуя, когда их пальцы переплетались в замок, когда он позволял кусать, царапать от переизбытка чувств и эмоций, когда он усмехался, когда где-то между грудью и горлом раздавался его тихий утробный рык... Девушка была счастлива от всего, что с ней сейчас происходило. Это казалось таким правильным сейчас, потому что они очень долго к этому шли. И им хотелось все больше и больше, но не могли насытиться.