—Артём, что ты с собой сделал? — отчаянно вскричала женщина, её взгляд метнулся по комнате, зацепившись за кровавые пятна, разбросанные по всей квартире. В приступе паники она судорожно захлопнула дверь, задвинув верхний замок, и устремилась к дивану.
—Ничего, просто порезался, пока бутерброды резал. Нож ужасный, китайское качество, одним словом, —устало пробормотал я.
Не поверив мне, она резко сменила направление и, в порыве тревоги, бросилась в ванную. Увидев там лужицу крови, разразилась пронзительным визгом.
—Зачем? — выдохнула она, всё же добравшись до дивана. Тушь растеклась по её лицу, а в глазах пылал страх.
—Дураком был, — произнёс я, отмахнувшись рукой и с трудом поднимаясь с дивана. Я попытался обнять заплаканную женщину, но она с силой оттолкнула меня, заметив алый бинт на руке.
—Почему? Я все эти годы пашу как ломовая лошадь, чтобы обеспечить нам нормальную жизнь! Мы даже перебрались в хороший район, сняли приличную квартиру. А ты? А ты…
—Ну полно, матушка, — неожиданно для себя самого произнёс я.
—Не успокаивай меня! Тебе срочно нужно в больницу, я вызываю скорую! — её руки дрожали, когда она схватила телефон, голос звучал как натянутая струна, готовая оборваться.
—Не нужно скорой, лучше дай что-нибудь холодное приложить — произнёс я спокойно, стараясь унять её тревогу.
Увидев мой уверенный взгляд, она медленно отложила телефон, словно боясь нарушить хрупкую тишину, открыла морозильник и извлекла пачку пельменей. Поднеся её к моей руке, продержала её минут десять, её пальцы слегка дрожали, но в её глазах уже читалась тень облегчения. Немного успокоившись, моя биологическая мать наконец спросила:
—Слушай, Артём, может, хотя бы трусы наденешь? — её голос прозвучал с ноткой смущения, словно она только сейчас обратила внимание на моё оголённое достоинство.
—Не мешало бы, — отозвался я, осознав всю странность ситуации, и в углу губ мелькнула тень улыбки.