- Я художник, - выпалил Уэйн.
В кабинете повисло молчание. Продолжения от секретаря я так и не дождался, так что пришлось поддаться вперед, качнув головой:
- И?
- Я совмещаю. Работу в Тайном сыске и в Объедение свободных художников.
- Вот как, - я кашлянул, приводя мысли в порядок, - думал, что ты просто любитель живописи. Как оказалось, ты еще и сам пишешь. Что ж, это интересно.
- Господин де Фоссе, вы знали? - впервые за наш крайне странный разговор в голосе Харли послышались эмоции, далекие от нейтрального, холодного тона.
- Что ты частый гость в Объединении художников? Такую информацию я получал, - уклончиво ответил, не называя слежку своим именем, но Уэйн работал на меня давно и ему не требовалось других слов. Своих сотрудников я, действительно, хорошо проверял, но не лез в их частную жизнь, узнавая столько, сколько необходимо.
- То, что ты художник - для меня эта новость, не скажу, хорошая или плохая, скорее - это просто факт. Замечу, однако, что ты прекрасно справлялся с должностью секретаря. Не вижу никаких проблем в твоей художественной деятельности, пока это не мешает службе у меня в департаменте. Не пойму только, каким образом все это связано с Хроникой?
Харли некоторое время молчал, опустив взгляд, что было редкостью для него.
- В Объединение часто бывают газетчики.
- Понимаю.
- Обычно туда заглядывают редакторы колонок об искусстве и культуре. Но однажды я познакомился там с одним из репортеров Хроники. На меня своеобразно действует алкоголь, - на последних словах Уэйн весь покраснел, так что я уже заранее знал, что он хочет сказать, - и я был крайне не осмотрителен, рассказав о своей службе в королевском департаменте. Думал ли я, что он использует это против меня? Нет, господин де Фоссе, не предполагал, но именно так и случилось. Мы сблизились, и я не заметил, как стал порой делиться некоторыми деталями, связанными с моей работой. Но до недавних пор я не считал новости в Авьенской Хроники недостойными или порочащими чье-то имя. Понимаете, я считаю, что каждый может изъявлять свою волю, как ему угодно, пока это находится в рамках закона и не причиняет никому вреда.
Я слушал Харлея внимательно, не перебивая, складывая маленькие пазолки в одно полотно, вспоминая информацию, которая просачивалась на газетные листки и ситуации, когда это происходило. После я сухо спросил:
- Что же изменилось?
- Хроника затронула вас, господин де Фоссе, вашу личную жизнь. Подобного я не желал и не мог допустить. У меня есть принципы. И еще я считаю себя преданным вам, господин де Фоссе.
Уэйн выглядел покаявшемся грешником, с понурым, тусклым взглядом, в ожидании наказания. Что я мог ему сказать? Его действия были недопустимы, чем бы он их не объяснял, а признание никак не оправдывало.
- Ты должен понимать, что по головке никто не погладит, - я устало прикрыл глаза, - никто, признавшийся в подобном, не может занимать такую должность, не может быть допущен к информации более важной, к который ты, Харлей, имеешь доступ.
И я полностью осознавал, что, если бы он хотел, уже давно воспользовался ситуацией, отдал в руки газетчикам ценнейшие источники, но это было не в духе Уэйна, тем не менее, я не мог просто закрыть глаза на то, что он передавал слухи своему… другу? Не знаю, как точно назвать этого человека.
- Конечно, господин де Фоссе. Я написал заявление об уходе, оно лежит в моем столе. Вам надо лишь его подписать.
Кивнул, поднимаясь на ноги.
- Как понимаю, имени репортера я не получу?
- Думаю, господин де Фоссе, вы в скором времени сами все узнаете, я не расскажу ему о своем увольнении. Он же не пропустит Королевского бала.
Что ж, Харлей был прав. Репортер, действительно, не пропустил бала.
В день грандиозного события я час мерил шагами кабинет и маленькими глотками попивал виски. Тобиас же осушил свой бокал залпом, все остальное время не сводя с меня глаз.
- С тобой все в порядке, Себ?
- О чем ты?
- Ну, кажется, отставка Харлея вывела тебя из колеи.
- Поиски нового секретаря займут демоны сколько времени. Дополнительная нервотрепка.
Конечно, правда была в том, что я доверял Уэйну, казалось, всегда мог на него положиться. И я расслабился, что было непозволительно для моей должности. Поэтому злость медленно грызла меня изнутри. Знал, что это быстро пройдет, надо лишь смириться с тем фактом, что доверие - дело хрупкое.
- Так, может, стоило немного смягчиться?
Я резко остановился, смерив Тоби пылающим взглядом.
- Ты так считаешь?
Ответить друг не успел, нас обоих вызывали к королю перед балом. Говорить мне абсолютно не хотелось, да и радовало сейчас только одно - маленький черный футляр во внутреннем кармане пиджака, а точнее - мысль о том, как я подарю его госпоже Ладье.