Такого поворота событий я тоже не ожидала. Мама спит, папа на пороге дома, но он еще не знает, что знаю я, поэтому, решив быть первой и бить прямо в цель, я проговорила быстрее, чем он успел поздороваться:
- Я все знаю!
Фольцимер замер с приоткрытым ртом. Глянул поверх моей головы, видимо, заметив в холле Клару и Себастьяна.
- Они тоже все знают! - предупредила, не сбавляя тона.
Клара сзади как-то жалобно крякнула.
- Что именно? - предпринял попытку Фольцимер разложить все по полочкам. - Если об этом утреннем объявлении, - профессор недовольно потряс Хроникой в воздухе, газета все это время была у него в руках, - то они немного ошиблись, оно должно было появиться не раньше следующей недели. Я еще не поговорил с Розмари, я хотела сказать, с госпожой де Лерой.
Он еще не поговорил? Честное слово - мужчина, больше объяснений и не надо. Однако с Розмари он еще не поговорил, а со мной вообще кто-то собирался говорить?
- Утреннее объявление - вполне себе примечательная новость, - краем уха я услышала, как Клара шёпотом спрашивает у Себастьяна, что же это за новость такая, что профессор явился к нам с утра пораньше, а вот что ей ответила де Фоссе, я не услышала.
- Но ведь есть еще кое-что, не правда ли?
- Селина, - Фольцимер грустно улыбнулся, - да, пришло время и нам с тобой поговорить.
- Давно пора, - выпалила, захлопывая дверь.
- Сели? - жалобно простонала Клара.
Я же почти уперлась носом в закрытую двери и осознала, что оставила Фольцимера на улице. Прикрыв глаза и сделав глубокий вдох, я вновь отворила дверь.
- Проходите, профессор.
Ошалевший от таких странностей Фольцимер в холл все же прошел. Снял пальто, прижав его к себе, как дальний родственник, что в принципе было недалеко от истины, и затравлено глядел то на Клару, то на Себастьяна. Ко мне головы не поворачивал.
- Думаю, мы оставим вас наедине, - кивнул Себастьян, беря Клару под руку.
- Господин де Фоссе, не ожидал вас увидеть.
Прежде чем Себастьян скрылся за дверью кухни, уводя за собой Клару, почти свернувшую себе шею от любопытства, он заметил:
- Профессор Фольцимер, поверьте, взаимно, но скоро мы будем довольно часто видеться.
Мужчины как-то слишком понимающе переглянулись, а когда Себастьян скрылся из вида, профессор несмело мне улыбнулся и с волнением заговорил:
- Селина, раз ты все знаешь. Можно ведь называть тебя по имени? Тебе Розмари рассказала о…?
- О том, что вы мой отец? - резко спросила, Фольцимер даже вздрогнул. - Нет, представьте себе, ни один из вас не удосужился поведать мне об этом.
- Вот как. Прости меня, Селина.
- За что вы сейчас извиняетесь? За то, что не сказали правды? За то, что не появлялись в моей жизни двадцать пять лет? За что же именно, профессор?
- Я не… Селина, давай куда-нибудь сядем и поговорим. Мне столько хочется сказать, да и узнать о тебе побольше… - Фольцимер огляделся в поиске, куда же он мог пристроить пальто, которое так и держал в руках.
Всматриваясь в давно знакомое лицо профессора, я силилась понять, неужели этот человек действительно был моим отцом? И та история, которую он рассказал мне про своего друга и маму - все это про него? Все это правда, а не приснилось мне? И надо было как-то принимать данную правду.
- Хорошо, я… - начала, готовясь к неизбежному разговору, как в доме раздался крик, даже скорее визг, не то горестный, не то радостный.
Затем над головой послышались нетерпеливые быстрые шаги. Мы с профессором дружно задрали головы. В отличие от меня, знающей, что это проснулась дорогая мама, Фольцимер был явно в замешательстве, хотя куда уж больше - не знаю.
Когда шаги приблизились к лестнице и показались кремовые пушисте тапочки, а затем и подол длинного шелкового халата, я предупредила:
- Мама.
Профессор кивнул и проговорил, почти одновременно со мной:
- Розмари.
- Что же это такое происходит, почему я должна? Да как он смеет… - бормотала она громким шепотом и вдруг замерла на середине лестницы, увидев меня и профессора в холле.
- Что? - громко спросила, снова переходя на визг. - Сели? Ольберг? Что вы тут?
Мама попыталась взять себя в руки и спросила снова:
- Что тут происходит?
Я заметила, что она мнет страницы Хроники. Что ж, ее поведение стало понятным. О готовящейся помолвке она не знала.