- Харли, можешь нести все, что нашел, - тихо проговорил, откидываюсь на спинку кресла.
Через минуту передо мной лежала папка с личными данными и биографией госпожи Селины Ладье. Изучить предстояло достаточно много, Уэйн собрал даже пачку школьных грамот, что не могло не позабавить. Какая умная у меня девочка. У меня? Что ж, эта мысль мне нравилась.
На общей выпускной фотографии я отыскал ее сразу. Вид шестнадцатилетней Селины вызвал улыбку. На меня смотрела девочка с еще немного пухлыми щечками, но уже очень серьезным взглядом больших голубых глаз. Волосы у нее тогда были длиннее, чем сейчас. Коса с белой лентой была перекинута через плечо и спускалась до самой талии.
Я задумался, мысленно перенесясь на день назад. Как мне не хотелось тогда отрываться от ее губ, но я прекрасно осознавал, что я ее пугаю, даже если сама она не признается в этом. Пугаю, но в то же время ей и не хочется оттолкнуть меня. Понимает ли она сама, что я ей нравлюсь? Или когда она это почувствует? Давить на нее совсем не хотелось, наоборот, рядом с Селиной во мне просыпались странные потребности защищать ее и делать что-то приятное.
Интересно, я бы понравился ей шестнадцатилетней? Тихо рассмеялся, вспоминая себя в этом возрасте. Тогда я отличался крайней вспыльчивостью, страдал чрезмерным максимализмом и был тем еще затворником, предпочитая библиотеки и темные башни попойкам адептов. И что-то мне подсказывало - в этом с Селиной мы бы сошлись.
«Горгонзола» порадовала меня прекрасным обслуживанием. Нет ничего лучше, чем когда люди профессионально делают свою работу. Хорошим дополнением стала отменная еда - буженина, действительно, оказалась выше всяческих похвал.
В разговоре, что вели Тобиас и Уэйн, точнее, правильнее было бы сказать - вел один Тобиас, - я не принимал участие, а лишь внимательно слушал. Порой это бывает куда полезнее.
Де Гарс всеми силами пытался вывести Харлея на обсуждение личных тем, но тот никак не поддавался. Не помогали ни улыбки Тобиаса, ни дружеские шутки. Пожалуй, мне уже самому стало интересно, когда же Харли Уэйн сбросит маску самоконтроля и, наконец, пошлет Тоби подальше и надолго.
- Неужели и правда всегда хотели работать секретарем? Вы же учились, извините, я ведь помнил, но что-то запамятовал… - Тобиас нахмурился.
Я скрыл усмешку за бокалом вина. Конечно, «запамятовал» он.
- Академия межрасовых отношений, Факультет общей дипломатии.
- Да, точно! И неужели вы не хотели пойти дальше? Стать атташе? Добиться поста посла?
- Меня устраивает моя должность, господин де Гарс. И не так уж далеко я ушел от дипломатии.
- А как вы оказались на собеседовании у Себастьяна, а? Как решились? - не унимался Тобиас, между вопросами заглатывая вторую порцию ростбифа, политого грейпфрутовым соком, горьковатый запах которого витал вокруг нас, словно облако.
Уэйн ответил не сразу, опустив взгляд на свою тарелку. Меня это заинтересовало и я вспомнил, как Харлей замялся на том же вопросе еще на собеседовании пару лет назад. Тогда я списал его поведение на волнение, однако, сейчас же это всколыхнуло мое любопытство.
- Просто увидел в газете Королевские ведомости объявление о том, что в один из Департаментов на службу требуется секретарь. Пройдя первичную проверку, я оказался в кабинете господина де Фоссе, - на слова Харли я кивнул - все это я уже слышал.
То старое объявление было написано достаточно лаконично, и ни слова об отделе Тайного сыска. Все кандидаты на должность тщательно проверялись, с каждым из прошедших я говорил лично. Харли Уэйн устроил меня сразу, мы подписали все документы и со следующего дня он приступил к своей службе, с тех пор ни разу не дав мне повода пожалеть о быстро принятом решении. Объявление в Королевских ведомостях на следующее же утро исчезло. Ничего нового Уэйн не сказал, но все же…
- И неужели это вся история? Так просто, - Тобиас хитро улыбнулся. - Вы слишком серьезны, Уэйн!
Харли вздернул подбородок, словно хотел возразить, посчитав тон де Гарса оскорбительным.
- Нет, я не хочу вас обидеть. Мне искренне интересно, чем вы занимаетесь вне работы? Если, конечно, Себастьян позволяет вам отдыхать.
Я недовольно скривился, но промолчал - вопрос был задан не мне, а вестись на провокации Тобиаса я был не намерен.
- Воскресенье - мой законный выходной, - спокойно проговорил Харлей, заставив меня снова сморщиться, ведь я неоднократно просил своего секретаря перенести выходной и приехать, чтобы найти те или иные документы. Что ж, надо бы впредь поумерить пыл, хотя, должен заметить, что если я кого-то и вызывал в выходной, то сам не прохлаждался и, значит, дело было и правда важное.