- Не обязательно, Селина, смотрите шире. Травмы, как и симптомы больных, могут быть абсолютно разными. Естественно, что каждому понадобится разная доза.
- Понимаю, но если использовать слишком много порошка, то в итоге это может скорее навредить, чем помочь. Я хочу добиться…
- Селина, вы забываете, что и конституция всех людей разная, не говоря уже о нелюдях, или сильных магах, - мягко заметил Фольцимер, смотря на меня чуть снисходительно.
Я закусила губу и прикрыла глаза, ужасно хотелось хорошенько поругать всех духов, но я сдержалась.
- Конечно! Какая же я глупая, профессор! Это же элементарные выводы. Разве все мое исследование не становится теперь бессмысленным? Я не могу поручиться за безопасность и…
Профессор тихо рассмеялся, беря в руку одну из круглых колб с плавающей в ней золотистой пыльцой Сонника.
- Не горячитесь, Селина, я хотел только сказать, что в целительном деле в любом случае все индивидуально, у вас никогда не получится создать безупречную формулу для лечения каждого. Именно поэтому, кроме порошков и таблеток, у нас есть целители. А ваше исследование вовсе не бессмысленно. Главное - никогда не переставать искать, - Фольцимер улыбнулся, кивая на колбу, - вы прекрасно извлекли пыльцу Сонника. Очень тонкая работа.
Услышать похвалу от профессора было приятно, но я все равно чувствовала себя глупо. Сейчас мне совсем не верилось, что Фольцимер позволил работать в его лаборатории, веря, что я разработаю нечто удивительное и полезное. Но тогда почему?
- Спасибо. Я уже так сильно злоупотребила предложением использовать ваше оборудование, что, думаю, мне стоит продолжить исследование в лаборантских.
- Бросьте, Селина. Разве вам не нравится моя лаборатория?
- Она чудесна! - поспешила возразить, а увидев усмешку профессора, добавила: - Но все же лучше мне вернуться в наши лаборантские, не зря говорят - всему свое время.
- Это верно. Но знаете, если решитесь, приходите, я найду вам занятие. У меня десятки не законченных исследований - на все просто не хватает часов в сутках, да и рук, по правде говоря.
- Вы предлагает мне стать вашим лаборантом? - осторожно спросила.
- Что вы, Селина, нет, - покачал головой профессор, усаживаясь в единственное кресло, - это вы уже давно переросли, я приглашаю вас работать на равных.
- Благодарю, профессор, - я не нашлась, что сказать еще. На меня одну уж слишком много сюрпризов, могу ли я их все выдержать?
- Селина, знаете… - заговорил Фольцимер.
Я складывала оставшиеся колбы и пробирки по местам, и пальцы мои подрагивали. Сразу вспомнилось обещание, данное маме - не слушать профессора, - но ведь самой не задавать никаких вопросов я не обещала.
- Кажется, вы были знакомы с моим отцом, точнее, я знаю это, - выпалила на одном дыхание. Так себе вопрос получился, конечно.
Фольцимер кашлянул в кулак и поднял на меня взгляд. В большом мягком кресле, свитере с высоким горлом и с легкой сединой, проступившей на висках, он походил на рассказчика сказок из старинных былин, не хватало еще трубки, да пылающего камина.
- Это вам Розмари сказала?
Я кивнула, сжимая пальцы, чтобы не выдать их дрожь.
- Удивительно, что за все эти годы я только сейчас узнал, кто ваша мать.
- Не так уж и удивительно, если подумать. Мама никогда не бывало в Обществе.
Профессор как-то странно на меня посмотрел, словно хотел возразить, но потом ответил:
Что ж, да, можно сказать и так - я был знаком с вашим отцом. Он… он вовсе не… - профессор не мог найти слов, и я поспешила ему на помощь:
- Не переживайте, вы можете говорить все, как есть, знаю, что ни мама, ни я ему были не нужны. Этот факт я давно пережила, но порой, знаете ли, интересно узнать, какой он был.
- Не нужны, - повторил эхом Фольцимер, грустно улыбаясь, - Селина, я даже не понимаю, как начать. Все это сложно. Видно только, что интерес к ботанике у вас от него, как и жажда исследований.
- Он был ученым?
- Ваш отец, Селина, с юности имел страсть к ботанике, бешеную страсть, я сказал бы. Почти все свободное время проводил за лабораторным столом, в ботанических садах с энциклопедиями на перевес, - Фольцимер потер лоб, и глаза его затуманились давними воспоминаниями.
- Как же они познакомились с мамой?
- Да, казалось бы, их дороги никогда не должны были пересечься. Судьба ли? Кто знает… Один друг вытащил его как-то из кабинета на званый ужин к их общему знакомому. Там он и встретил Розмари.
- Вы были тем другом? - улыбнулась я, догадываясь о роли профессора в этой давнейшей истории, но тот покачал головой.
- Нет. Им был не я.