Ауго проследовал за своим спутником в подземный бункер и посмотрел на маячки состояния своих соратников. Девиль всё ещё была в критическом состоянии. Но так как она весьма активно и бодро скакала по Европе и другим уголкам планеты, это означало, что либо она под чужим контролем, либо в её теле находится нечто, способное убить её в любую секунду за непослушание.
Рядом с именем Дерека светилось запредельное значение температуры, и в целом датчики показывали «ошибку». А значит, связь с ним потеряна. И значит, его уничтожили. И даже его тело. На божественном пантеоне освободилось ещё одно кресло.
— Он мне никогда не нравился, но всё равно жалко, — прокомментировал Ауго. — Но больше всего меня напрягает самая верхняя строка. Карл, она утверждает, что ты мёртв.
— Раз пишет, что умер. Значит, так оно и есть.
— Сколько клонов у тебя осталось?
— Меньше, чем хотелось бы… Пойдём в лабораторию. Надо меня разбудить и проверить показатели. Надо понять, отчего они оба погибли, и понять, выжил ли Берестьев.
— Ларс всё ещё в пути?
— Завтра должен добраться… Пусть посмотрит, поищет очевидцев и свяжется с тобой. Если он вдруг узнает, что я умер, то не говори ему, что это не так.
— Хорошо. Посмотрим, какая у него будет реакция.
— Спасибо, Ауго. Подождём новостей и только потом решим, что делать. Я не ожидал… подобного исхода. Придётся быть аккуратнее.
Двое занялись своим делом, пытаясь не поддаваться давно забытому чувству неуверенности. Маноизвержение должно было давно расставить всё на свои места и стать огромной ступенью для них. Титул правителя планеты уже маячил перед глазами, но… внезапно эта ступенька оказалась слишком высокой и смазанной маслом. Один уже свернул себе шею на пути к господству, ещё одна падала в пропасть, моля о том, чтобы её спасли, а главе пантеона пришлось использовать одно из своих «сохранений», готовясь заново прыгнуть и преодолеть это препятствие.
«Если Берестьев выжил, то это уже станет какой-то дурной шуткой. Я должен был серьёзней отнестись к нему с самого начала…» — признался себе Карл, стоя над капсулой, за стеклом которой скрывался его очередной «брат».
Глава 2
— Опять эти изломы… Бесят! Когда они уже закончатся⁈ — ворвался я в ещё даже не до конца сформировавшийся излом, полный всяких тварей, и с ходу превратил его в пылающий ад.
Сила вырвалась из источника и прокатилась по всем многочисленным коридорам, сжигая всё на своём пути. Лишь пепел и кости остались от многочисленных Простов. Как обычно, мыши, крысы, тараканы, муравьи и всякие жучки да черви составляли девяносто процентов мутировавших тварей.
Я пробежался по излому, оценивая биологическое разнообразие мутантов, и понял, что всё скатилось к простому и банальному плану: заложи эту биологическую бомбу, дай ей настояться пару суток либо недель, чтобы вобрала ману и распространила своё влияние под землёй, формируя пузырь, в котором несколько сотен или тысяч несчастных букашек, приманенных ловушкой, начали заживо «вариться», превращаясь за это время в Простов. Однако накопленной ловушкой маны очень много, потому твари не успевают всю её впитать. И в итоге ядро излома начинает «расцветать», используя заложенные в свою структуру магические заклинания стихии земли.
Не будь создатели этой штуки остолопами и вздумай они использовать эти сферы для помощи людям — цены бы им не было. Стабильные изломы — это величайшая благодать. А такие вот дикие — источник бесконечного горя. И это горе распространяется по всей Земле. Пробуждается, стимулируемое маной, выбирается поближе к поверхности и создаёт чудовищ. Биологическое разнообразие страдает, животные оказываются на грани уничтожения, ведь даже самые редкие краснокнижные амурские тигры, стоит им оказаться в изломе, превращаются в тварей, которых приходится уничтожать.
Сокращение видов и неконтролируемое развитие мутантов способно уничтожить целые экосистемы! Это и есть самый главный, опасный и незримый враг всего человечества. Без природы, без стабильного климата мы сами станем букашками, откатимся в своём развитии на века назад. Даже если мы победим в этой войне…
— Блин, а зачем я их всех прикончил? Надо было запечатать, дать дня два отожраться самым сильным и подчинить их. У меня тут вообще никого из легиона мертвецов не осталось, — с запозданием отметил я. — Ладно, плевать… Надо Керчь проверить. Да и другие города не помешало бы…