Наверное, это у неё какая-то профессиональная деформация. Честное слово… Осадил её, поругал, послал — успокоилась. Нормально пообщались — и понеслось по новой. Ещё и ни связать её, ни кляп засунуть — ничего не сделать. Нельзя публично-то! Да ещё и сын рядом едет. Впитывает всё, как губка, запоминает.
Мне-то в целом по барабану, но моей семье, я надеюсь, ещё потом долго жить. И побывав на куче собраний тайного совета, я сам для себя понял и определил одну простую истину…
Ну его к чёрту быть правителем! Не хочу! И никто меня не заставит! Сейчас я сам себе на уме. Захотел — пошёл изломы закрывать. Захотел — взялся сопроводить членов династии в убежище. Сегодня в Белорусском княжестве драники уплетаю, завтра в Новороссийске чурчхелу покупаю. И чужие ожидания — чужие проблемы. Мне всё равно. Я делаю то, что считаю правильным. А правители… Они публичные персоны. Они всегда на виду, их всегда оценивают ближайшие соратники и подданные. И от тебя все чего-то ждут. Шаг влево, шаг вправо, — и расстрел… В общем, ну его. Уж лучше буду из-за кулис тайно верховодить, следить лишь за тем, что истинно важно, и раздавать советы, как быть и что делать в критических ситуациях. А ещё лучше: что сделать, чтобы этих ситуаций не произошло.
В общем, за пять дней пути Стефания меня доконала, и я придумал идеальное для неё наказание. Ну, мне так, по крайней мере, показалось. Авантюра та ещё, и бог знает, к чему это всё приведёт. Надеюсь, хуже не станет…
— Как я выгляжу, — спросила, остановившись в сотне метров от блокпоста, за которым начинались оборонительные рубежи Дантар Сонма, Стефания.
— Великолепно. Кстати, ты ведь знаешь, что император считается отцом всех народов своей империи? Отче Небесный — его ещё так называют в некоторых старых документах, — поинтересовался я у неё.
— Ну, да… Всё верно.
— А регент в таком случае — это временный отец всех народов?
— Никогда об этом не думала… Но, вообще, логично. Только в моём случае скорее уж мать.
— Ага, вот и замечательно. А для сирот империя — дом родной, а император с императрицей, и в твоём случае регент, — как отец и мать родные.
Она, кажется, начала что-то подозревать, но всё же кивнула соглашаясь.
— ПАПА-А-А-А-А! — сорвалась с высоких стен Дантара Виви, летя мне навстречу и вереща так, что явно на другой части города было слышно.
— Привет, красотка! Виви, я так скучал по тебе! Как ты себя вела, хорошо?
— Да! Я столько монстров убила. Химер крошила, резала, била. И они такие: «РВА-А-А!» А я им: «Ха-а!» — и только кровавые брызги повсюду!
— Моё же ты солнышко. А я к тебе с сюрпризом…
— ДА? КАКИМ? ГДЕ? ГДЕ СЮРПРИЗ?
— Так вот же! Помнишь, ты всё время спрашивала, кто твоя мама?
— Честно? Серьёзно⁈ МАМА! — бросилась она на шею Девиль и чуть не задушила её — Девиль аж побагровела.
— Виви… Не та…
— ОЙ! Простите… Дышите… МАМА! — набросилась она на Стефанию, и спустя пару секунд они вдвоём рухнули в снег.
— Пап, а чё с мамой?
— Она просто немножко в шоке от радости… Да и ты придушила чуть-чуть… Дай подлечу.
Думаешь, потеряла сознание, и всё, отделалась? Вот уж нет. Раз ты мать всея Руси, пусть даже и временная, — отрабатывай свой титул сполна. Позаботься о сиротке и подари ей свою любовь, а не выноси мне мозги.
Довольный как слон свершившейся местью, я влил целебный эфир в Стефанию и отошёл, наблюдая, как оживающая правительница оказывается под пулемётным градом вопросов Виви.
— Это… Кто? — с ужасом смотрела Стефания на Виви, что уже принялась знакомить её со своими возможностями и силой.
— Это? — посмотрел я на мою вампирессу, что отправилась за подарком к передней линии обороны и теперь бежала к «маме» от ближайших окопов, неся над головой танк. — Это доця.
Гордость и радость накрыли моё сердце бесконечными приливными волнами. И с каждым мгновением всё росли и росли, по мере приближения и других членов моей монстросемьи.
Глава 6
— Ох, родные мои! Повзрослели-то как! Похорошели! — Совсем бесцеремонно и уж совсем не соблюдая дворянский этикет, я принялся заключать в объятья всех своих соратников. Особенно сильно прижимал к себе соратниц.
Проверка убежища и приведение его в порядок подождут. Я, между прочим, уже дважды умер! И если в первый раз никто этого не почувствовал, то вот во второй, когда больше двух недель от меня ни капли эфира не приходило фамильярам, все сильно напряглись и даже испугались.
Я был невероятно счастлив увидеть всех живыми, здоровыми, ещё чуточку повзрослевшими, ну а моих друзей и соратников, что были уже в возрасте, — просто лучащимися энергией счастья. Им бы моложе стать… Но законы природы слишком специфичны: играть с ними не стоит. Можно проиграть и потерять как время, так и жизнь. Я вот чуть было не проиграл… Если бы не вмешательство небесных союзников, уже не вернулся бы сюда.
Мне быстро удалось выбить зал для собраний, чтобы нормально сесть, пообщаться, рассказать очень коротко о своих приключениях. Ничего конкретного о своих проблемах я не говорил. И так понятно, что в жизни ничего легко и просто не даётся и всегда есть риск пополнить списки ушедших на вечный покой в борьбе за родину.
Постепенно к нам подходило всё больше и больше людей. Внутрь запретили входить простым солдатам и офицерам, что хотели попросту воспользоваться редкой возможностью познакомиться со мной, и только поэтому удалось сохранить хоть какую-то семейную атмосферу.
И не зря посторонние были выставлены за дверь. С нами сидела Стефания, со смущённой улыбкой отвечающая на тысячу и один вопрос Виви, а в углу ютилась Девиль и с нескрываемой завистью смотрела на изливающееся из нас счастье и радость. Она потеряла навсегда возможность обрести хотя бы что-то отдалённо похожее. Её фанатики будут впадать в экстаз при виде её божественного лика, но она знает, что это отношение настолько же фальшиво, как и её божественность. Секта обмана — вот кто они. Врут всем, начиная с самих себя.
И сорока минут не прошло в этой мимолётной беседе, что пожирала время так же быстро, как Обжора поглощает землю, как рядом со мной появились двое.
— Тоня, Хруст? Чего это вы? — остальные резко занервничали, и я понял, что дело не простое.
— Господин… — стала на колено Тоня, а следом и мой верный соратник.
— Ваше сиятельство. Я принял взвешенное и осознанное решение связать себя священными узами брака с Тоней. Так как она сирота и находится у вас на услужении, является не просто подчинённым, а непосредственным телохранителем, входящим в публичную свиту, я прошу вас разрешить мне взять её в жёны и нести вместе с ней все риски её службы и подменять её в случае вынужденного отсутствия, — выдал Хруст, и я замер, не зная, как реагировать.
— Это… неожиданно, что вы у меня разрешения спрашиваете… Я… совершенно точно не против и абсолютно точно поддерживаю вас в вашем желании обрести семейное счастье. Женитесь на здоровье и будьте счастливы! — наконец ответил я, подавив сковавший меня шок.
Я скосил глаза в сторону Марты, но она, видимо, не спешила повторять подвиг своей бывшей подчинённой.
С чего вообще такие резкие желания перемен?.. Стоп, что значит «подменять во время отсутствия»?
Я пожал протянутую счастливым Хрустом руку и чуть не ослеп от его улыбки.
— Спасибо! Спасибо! — протараторил он, и я еле смог вырвать руку из его хватки.
— Спасибо вам… — тихо проговорила Тоня и грациозно мне поклонилась, но я беспардонно схватил её ладонь и прикрыл глаза.
Сконцентрироваться… Симбионт… Так… Понятно.