Никольская Ева, Зимняя Кристина
Закрой глаза!
Часть I
Первый поворот зонта...
Тик-так, тик-так... старенький будильник с потертой кнопкой звонка отсчитывал последние минуты до полночи. Тик-так...
Желтое пятно света от настольной лампы широким полукругом ложилось на обеденный стол с разбросанными по нему картинками, карандашами и кучками стертого в мелкую стружку ластика. Большеголовые зверушки с очеловеченными фигурами смотрели с белых листов на свою создательницу. Тени скользили по комнате, перешептывались, и весь этот нарисованный зверинец казался почти живым. Казался бы... если б кто-то его сейчас видел.
Лучи местного светила мощностью в сто ватт тонули в копне темно-красных волос, небрежно сколотой двумя пластиковыми шпильками. Растрепанный узел съехал на бок, прикрыв тем самым повернутую к свету щеку, а сбившаяся челка удачно спрятала глаз. Девушка спала, подложив под голову ладони, которые выглядывали из подвернутых рукавов клетчатой рубашки. В комнатном освещении ее руки казались слишком худыми и нездорово желтоватыми. Массивные мужские часы с синим циферблатом висели на правом запястье брюнетки. Не рабочие, но дорогие сердцу, с застывшими под разбитым стеклом стрелками... они делали руки своей носительницы еще более тонкими.
В забранное решеткой окно кухни влетел порыв ветра, взметнул сероватый тюль, качнул штору, и, игриво шевельнув прядь возле уха художницы, окатил осенней прохладой мерно тикающий будильник.
Без одной минуты двенадцать... тик-так, тик-так... тик... стрелки замерли, звук оборвался, тюль зависла над полом, неестественно изогнувшись, дрожащее пятно света на столе застыло. Время остановилось, квартира погрузилась в тишину, а в коридоре мелькнула черная, слишком черная даже для этого времени суток, тень. И... время снова пошло. Сломанные часы на руке спящей девушки чудным образом "ожили", добавив свое тихое тиканье в общий хор хронометров этой квартиры.
Тихонько скрипнула половица, бесшумно приоткрылась дверь... Тень проскользнула в комнату, слабо освещенную ночником-звездочкой. Над кроваткой с высокими бортиками, повинуясь шлепкам детской ручки, медленно кружилась карусель из пушистых зверят. Девочке не спалось, ей было скучно, игрушки надоели и, судя по то и дело кривящимся губкам, малышка вот-вот готова была разрыдаться, призывая громким плачем маму. Черный силуэт бесшумно приблизился и склонился над постелью двухлетней Кати, в следующее мгновение детское личико накрыла холодная ладонь.
- Закрой глаза, - шепнул ночной гость, останавливая карусель.
В ночной тишине раздался чуть слышный щелчок зонта, и над кроваткой завис черный полог тьмы.
Тик-так, тик-так, - равнодушно отсчитывали секунды настенные часы.
Тик-так, - вторил им будильник на кухне.
Тик...
- Мама-а-а! - от знакомого вопля Марина мгновенно подскочила, даже не успев толком проснуться. Опрокинув стул, на котором задремала за работой, девушка рванула в комнату. Маленькая Катенька снова плакала, с головой укрывшись одеялом.
Второй поворот зонта...
Катя не желала засыпать, требуя от матери то сказку, то поесть, то попить, то пообещать, что завтра к ним в гости снова придут ребята из детского сада и опять будет праздник. Глаза у Марины, которая весь день готовила, а потом и проводила этот самый праздник, давно уже слипались. На часах было одиннадцать тридцать, а четырехлетняя именинница с забавными кудряшками продолжала донимать свою изрядно уставшую родительницу.
- Ну, ма-а-а-ама, ну почитай про Вини? - ныл этот светловолосый "ангелочек" в розовой ночнушке, и для убедительности тыкал Марину в плечо своим маленьким кулачком.
- Давай завтра, а, Кать? - широко зевнув, девушка прикрыла ладонью рот и, похлопав по соседней подушке, выжидательно посмотрела на дочь.
- Нет, сейча-а-ас, - на той же заунывно-требовательной ноте протянула девочка.
- Уже поздно, - проворчала Марина, заваливаясь на кровать и увлекая за собой непослушное чадо. Сегодня волосы художницы были распущены и тщательно расчесаны, ради дня рождения своей малышки она даже знакомого парикмахера пригласила... для них обеих.
И день разгрузила, даже два, закончив с заказом на раскраски раньше срока. Вот только отправлять готовые материалы в издательство пока не спешила, ведь как только сдаст рисунки, ей наверняка, дадут новое задание. И это, в общем-то, хорошо, ибо деньги матери одиночке, которая живет в съемной квартире с любящим подарки и красивые наряды ребенком, очень и очень нужны. Но! Именно ради денег Марина и брала шабашки в других издательствах. Книжка по дыхательной гимнастике, брошюра по спиритизму и даже ширпотребовский вариант камасутры - все это стопочкой лежало на верхней полке шкафа, ожидая внимания иллюстратора. Да и передохнуть девушке, если честно, хотелось. Детский праздник, на котором приходится развлекать не только малышей, но и их родителей - это всегда непросто.
- Ну, ма-а-ам... почитай, - Катя взяла с тумбочки книжку и положила ее Марине на живот.
- Нет! - девушка чуть нахмурила брови, изображая строгость, но тут же снова зевнула. Спать хотелось все больше.
- Ма-а-а-ам!
- Не-а, - убирая историю про Вини-Пуха обратно на тумбочку, пробормотала художница.
- Ну, ма-а-а-амочка? - перехватив книжку, заныло ее чудо-чадо, преданно заглядывая в глаза.
Следующие минут двадцать Марина честно читала, а потом так же честно посапывала во сне, накрыв лицо творчеством Алана Александра Милна в твердой глянцевой обложке. Зато Катя продолжала бодрствовать, заплетая тонкие косички из длинных волос свей матери. В полночь замерло все: от стрелок часов до детских ручек, вооружившихся ножницами, ибо маленькая именинница, вдохновленная визитом настоящего мастера, решила поиграть в парикмахера и сделать маме новую прическу. А когда время снова пошло, темный силуэт уже стоял у изголовья кровати. Холодные ладони легли на лоб девочки и скользнули ниже...
- Закрой глаза, непоседа, - шепнул ночной гость, раскрывая черный зонт.
Ножницы упали на одеяло, выскользнув из расслабленных пальчиков, а голова малышки опустилась на подушку. Марина что-то несвязно пробормотала из-под книги, заворочалась и... проснулась. Рядом, тихо поскуливая, плакала вчерашняя именинница. А разбитые наручные часы, вдруг снова заработавшие два года назад, показывали три часа ночи.
Третий поворот зонта...
Тик-так...
Новый будильник с еще не сломанной кнопкой звонка неумолимо отсчитывал последние минуты до полуночи, а работы был непочатый край. Марина перевела тоскливый взгляд со стрелок на календарь с пальмами и тяжело вздохнула. Опять она до последнего дотянула. В понедельник сдавать заказ, а у нее только процентов тридцать готово. И отсрочек лучше не просить. На такую работу много желающих.
Несколько лет девушке приходилось рисовать все что угодно, кроме того, что действительно нравилось. И вот, наконец, удача улыбнулась ей - небольшое, но вполне преуспевающее издательство, специализирующееся на комиксах и мангах, предложило сотрудничество. Марине давали текст, она его иллюстрировала. И так весь последний год. Ей нравилась эта интересная и довольно выгодная работа. Она позволяла им с Катькой пусть не шиковать, но уж точно и не бедствовать. Денег хватало и на оплату квартиры, и на одежду, продукты, технику... даже на субботние походы в цирк и театр средства теперь были. Но главное, девушка получала удовольствие от занятия, за которое еще и платили. И получала бы еще больше, если б ей позволили придумывать и сюжеты тоже. На самом деле, Марина давно уже делала эскизы своей собственной манги, но пока все они шли в стол, так как набраться смелости и предложить идею в издательство, художница не решалась.