– Поделись со мной своими тяжкими думами, и, может, я смогу помочь тебе! – снова дал о себе знать Николя. Он положил свою руку мне на плечо, пытаясь подбодрить. Я еще раз глянула за горизонт и покачала головой.
– У меня нет столько времени на объяснения. Видишь, Эльтин уничтожит сейчас столицу.
Николя глянул на огромную волну, плохо скрывая страх. Разрушающая сила этой стихии может навсегда изменить мир.
– И что ты собираешься с этим делать? – требовательно посмотрел на меня Николя. – Я заметил, что твоя сила выросла еще в тот миг у порта, когда ты накладывала отвлекающий щит. Однако нельзя сказать точно, хватит ли ее, чтобы остановить этого сильного мага. Даже солнечное затмение не поможет, ведь и его силы вырастут.
Я машинально глянула на солнце. Сквозь пальцы и прикрытые веки я заметила, что уже половину солнечного диска съела невидимая луна. Темнело. Не станет ли этот час темным во всех смыслах?
Я выдохнула, пытаясь совладать с собой. Так уж и быть, нужно сказать Николя правду. Сама я не справлюсь с той ношей, которую по неосторожности взвалила на свои плечи.
– Силу мне дала Кэйла Могучая. Не спрашивай как, я и сама не понимаю.
– Кэйла? – ахнул Николя, в глазах его зажглось изумление. – Вот значит как. – Он приложил руку к подбородку, о чем-то размышляя. Я же заметила, что магу стало заметно лучше – бледность прошла, в глазах заискрилась жизнь. – Если это так, то, действительно, у тебя может хватить сил. Кэйла была равной Эльтину по силе. Но… – Николя замялся. – Я не могу понять, как ты заключила сделку?
– Расскажу, если выживу! Больше нет времени на разговоры. Я должна остановить Эльтина от разрушения города.
Но прежде, чем уйти, я вытащила из сумки урну с прахом, открыла ее и развеяла содержимое над Шипящем морем. Возможно, это как-то поможет мне. А если нет, то я не умру с неуплаченным долгом.
- Ты уверена? – Николя осторожно дотронулся до моего плеча рукой. Я неожиданно вздрогнула, мгновенно вспомнив тот самый поцелуй. Как не вовремя. Николя словно прочел мои мысли и убрал руку. – Прости, я не смогу помочь тебе с этим. Могу лишь пожелать удачи.
- Спасибо, - бросила я, а затем передала ему урну, даже не глядя в глаза. В голове метались мысли, которые были лишними и ненужными сейчас. Довольно, надо забыть про это, по крайней мере сейчас.
Я положила руку на предплечье Николя и пристально посмотрела в его глаза цвета стали:
- Найди Дана и остальных. Помоги им, чем сможешь.
И тут же поднялась в воздух, не бросая на ветер лишних слов. Николя становился маленькой фигуркой на фоне обозримого мира. Маг на прощанье помахал мне рукой.
В ушах засвистел воздух, и пока я преодолевала расстояние между мною и Эльтином, обдумывала, как все-таки смогу остановить его. Нанести удар по Эльтину? Если он потеряет сознание, то волну уже нельзя будет остановить, и она все равно разрушит город. Поговорить с магом? Не думаю, что он будет слушать меня.
И тут я остановилась, как громом пораженная. Поднявшийся порог воды вдруг стал приобретать формы, превращаясь в подобие тигра, только огромного и состоящего из жидкости, обломков кораблей и крыш рядом стоящих домов. Я в ужасе наблюдала, как существо начинает свободно ходить по городу, разрушая сооружения хвостом и лапами. Это чудовище вообще возможно остановить?
– Мой питомец, Энгеоэль. Правда, душка? – послышалось за спиной. Я резко развернулась, и увидела улыбающегося Эльтина, висевшего за моей спиной. Он продолжал, не скрывая в своем голосе волны колкого сарказма: – Не могу поверить. Ринальдская! Я думал, все мои бывшие однокурсники погибли, но ты жива и молода. Чудо какое-то!
Я оскалилась, глядя на Эльтина. Я, еще обучаясь с ним, поняла, что у этого мага не все в порядке с головой. Звоночки были еще тогда, когда он ходил по головам одногруппников и некоторых преподавателей, чтобы понравиться ректору.
– Ты меня вытащила из этой треклятой башни, в которую меня заключил Вивильям Третий. Надо признаться, я уже и потерял надежду, что меня рискнет кто-нибудь вытащить, – продолжал тем временем Эльтин, словно мы беседовали за чашечкой чая, а не над разрушающимся городом. – Но сегодня я почувствовал, что меня вытащат. Это был особый день, словно Бэйрисса, наконец, снизошла до нас, смертных. Сначала на службу не вышло больше половины солдат, затем главный офицер споткнулся на лестнице и переломал себе ребра. Даже псы взбесились с утра и перекусали нескольких офицеров, заставив последних перебить всех собак. Я называю это большой удачей. Даже скучно, что столь грандиозное освобождение прошло слишком легко для меня.