Я фыркнула. Рэн обвиняющее глянул на Николя, а последний замер, вспомнив душещипательную историю, поведанную вчера на ужине Дана и извиняюще склонил голову:
– Это не исключает того факта, что он был ужасным человеком. Собирать детей, ставить опыты…. Все это гадко. Но стоит ли удивляться, что в пору кошмаров так мало хороших людей? Та история с чердаком…
Я кивнула и тут же оторопела, услышав про неопознанный чердак. Да уж, этот иллюзорный Нырнетт тот еще негодяй. Боюсь представить, каких еще красок добавит Дан в эту историю. Может, нас запирали в холодном подвале и заставляли ловить крыс? А потом есть их на ужин? Естественно, сырыми.
– Николя, давай не будем заставлять их вспоминать все это? – покачал головой Рэн. Он глубоко вздохнул и глянул на меня смущенно. – Простите, он вырос у Изгоев. Те редко общались с людьми.
Я повела бровью. Изгои? Звучит не особо весело. Не лучше Постылых, это точно. Перевела взгляд на Николя, который резко побагровел от возмущения:
– Зачем ты это рассказываешь? Ты тоже жил у Изгоев почти пятнадцать лет. Или ты уже забыл со всеми этими своими революционными метаниями?
Я горько усмехнулась. Мне только свидетелем ссоры быть не хватало! Но я, кажется, поняла, о каких изгоях идет речь. Рэн что-то упоминал вчера, рассказывая, как Эльтин советовал мальчику скрыться у Изгоев. А Николя, получается, родился у них? Все-таки надо было послушать рассказ Бетани.
– Вот видишь. Мало кому нравится вскрывать свое прошлое. Поэтому будет лучше, если мы будем смотреть в сторону будущего, – отчеканил Рэн, и, переведя взгляд на меня, улыбнулся. – Простите уж Николя.
– Я на него не сержусь! – поспешила я сказать, пока Рэн не заставил Николя просить у нас прощенья на коленях. Тут вдруг монетка Дана резко дернулась и попала мне в лоб. Было не больно, но очень неприятно. – Ай! Скажите, зачем вы меня позвали? Чтобы я была мишенью для испытаний Дана, да?
– Нет, совсем нет, – нервно засмеялся Рэн. – Я позвал вас обоих, чтобы вы продемонстрировали свои способности, вот и все.
Способности? Первым, что всегда приходило на ум, было заклинание освежающего облачка. Как я выучила его на первом курсе, оно всегда безошибочно получалось. Наверное, даже у таких бестолковых магов, как я, есть крупица таланта.
Я шепнула знакомое заклинание, и над головой появилось освежающее облачко. Да, Рэн мог превращаться в огромного орла, а Бетани лечить раненых. Моей же способностью был освежающий душ, который мог моментально сделать одежду чистой и сухой, а человека избавить от грязи и пота.
Я думала, что увижу на лице Рэна и Николя недовольные гримасы или насмешки. Подумаешь, какое-то там облачко. Но они с восхищением поглядели на это магическое чудо и попросили наколдовать еще несколько. Ну, а я что? Мне не сложно. Пожала плечами и сделала еще два облачка над их головами. Оба парня прикрыли глаза от блаженства, чувствуя приятную прохладу.
– Этому вас тоже Нырнетт научил? – поинтересовался Рэн.
– Ага. Нырнетт поджег мне волосы керосином и обещал поднести спичку, если у меня не получится это заклинание. Знаете, потом кожа две недели слезала.
Мой голос был холодный и колючий, как снег в морозное утро. Рэн и Николя с недоумением переглянулись. Кажется, они сообразили, что я шучу по-черному, или пытаются подобраться к этой мысли. Но при этом они не уверены, что стоит смеяться. Вдруг, это все-таки не шутка. Я выдохнула, пытаясь остудить свой пыл. Ладно, Дан старался, придумывал эту легенду, и эта ложь лучше правды, в которую, по сути, они все равно вряд ли поверили бы.
– Успокойтесь, это не так. На самом деле он нас многому научил, и плохому, и хорошему, – спокойно продолжила я. – И преимущественно он использовал не метод кнута и пряника, а обычную практику и гору домашки. Ага, скучно, просто кошмар. Дан, небось, поведал, что наше детство было просто ужасным, но если сравнивать с судьбами других магов, мы отделались лишь испугом.