Я нахмурила брови, покачала головой. Впервые слышу о том, что магия может выдыхаться. Нас такому не учили. Мы относились к магии как к данности. Она есть и все тут.
– Это значит, что магия вообще может исчезнуть? – удивилась я.
– Нет, это вряд ли. Она просто заново переродится. Это под силу таким людям, как Рэн. Если он победит, то у магии начнется период возрождения, подъема. И это будет идти до тех пор, пока все снова не пойдет наперекосяк. Пока люди не забудут, как все было плохо до этого. Начнут относиться к магии как к данности. И это будет происходить снова и снова.
У меня голова загудела от его философских размышлений. Я потерла виски. Зря спросила, ответа так и не получила. Однако повторила на всякий случай.
– Так почему старики такие хилые?
– Магия уже не поддерживает их жизнь. Теперь жизнь обычного мага не многим дольше, чем у человека. Это, конечно, не касается более сильных магов.
– Понятно, – кивнула я. – Тогда я рада, что мы можем как-то вам помочь. И, надеюсь, это поможет. Правда, не понимаю как….
– Там видно будет, – вздохнул Николя, и немного погодя добавил. – Прости, если вел себя слишком грубо. Достаточно эгоистично было так давить на тебя.
Да уж, не то слово. Я насупилась было, но тут же махнула рукой и кивнула, показывая, что пока он прощен. Ай, ладно, все равно от этого никто не пострадал. Нервишки разве что немало были пошатаны. А с другой стороны ощущение, будто гора с плеч свалилась. И Николя, узнав правду, не собирается пока гнать нас из лагеря.
Знала бы, что теперь Николя будет докучать мне со всякими вопросами о прошлом каждую подходящую минуту, не радовалась бы так сильно.
Глава 10. Охота
Шел второй день пути. Мы окончательно преодолели горы и вышли в лес. Все это время я пыталась хотя бы примерно сообразить, где мы находимся, но получалось плохо. Я могла сказать лишь то, что Рэн, спасая нас от казни в Цивите, унес на запад, а теперь мы двигались на север. Еще мне сказали, что мы передвигаемся практически у границы независимого графства Мореттон. Мне это ни о чем не говорило. В нашем времени не было никакого графства Мореттон, либо я о нем не слышала.
Все это время мы не наткнулись ни на одну деревушку, даже маленького домика не встретилось по пути. Вокруг была только лишь природа, и удивительная тишина окружала нас. На мое удивление, маги говорили мало, и их голоса не разбавляли природного спокойствия.
Завтраки, обеды и ужины были скудными: то, что мы ели в первый день – было настоящим пиром. Картофель закончился вчера, а вяленого мяса осталось всего несколько порций. В основном мы питались кашами, но и крупа подходила к концу. Я была далека от подсчета продовольствия и ела все, что дают. Но когда этим утром почувствовала, что в каше нет масла, напрямую обратилась к Рэну.
– С едой проблемы, да?
Рэн передернул плечами.
– Ты уже вторая, кто подходит ко мне с этим вопросом. Нет, Джил, обращайся с этим к Бетани. Она заведует продовольствием.
Не то, что мне хотелось гулять по лагерю в поисках Бетани, чтобы выяснять, что будет на ужин, но не успела я далеко отойти от палатки Рэна, как увидела Николя. Тот тоже увидал меня и стремительно зашагал навстречу. Я торопливо огляделась, отыскивая пути отступления. В мои планы не входило снова отвечать на вопросы Николя о моем времени. За последние пару дней он подлавливает меня каждый раз, как я остаюсь одна, и начинает спрашивать про мой дом, город, семью, университет, про книги, которые я читала и хобби, которые я любила. Я понимаю, он хочет узнать побольше о том счастливом времени, когда еще его мать была маленькой. Но в этом совершенно не было смысла. Воспоминания не перенесут нас домой, и эта мысль вызывала во мне смесь раздражения и печали. А еще наш разговор легко могли подслушать.
Поэтому, едва завидев мага, я быстро ретировалась прочь, пытаясь найти хоть кого-нибудь, с кем можно завязать разговор. Удивительным совпадением стало то, что этим кем-то стала Бетани, которая сидела на траве у небольшого пня. На скрещенных ногах покоилась толстенная книга в два или три кулака толщиной. Я присвистнула. Таким талмудом можно убить кого-нибудь.