– Так-так-так! – на поляну вышел светлый мальчик с большими передними зубами и красочной шишкой на лбу. Он взял трехлетнего малыша на руки и повернулся к нам, разглядывая каждого из нас. – Вот еще несколько спутников попались на наш трюк.
У меня дыхание перехватило от возмущения. Этому мальчику не больше пятнадцати, а уже ведет себя как царь воров.
– Из какого приюта сбежала ваша шпана? – подал голос Рэн, ничуть не напуганный тем, что рядом с ним стоял мальчик с луком, нацеливший стрелу магу прямо в ухо. – Не опасно бродить по лесу без взрослых, а?
Светлоголовый захохотал, ничуть не задетый словами Рэна.
– А не опасно шайке магов бродить рядом со столицей, м?
Он сделал жест мальчику с луком. Тот подтолкнул Рэна вперед на полянку.
– Ты главный, я вижу по твоему лицу, – продолжал малой. – Если хочешь получить назад своих товарищей, то плати или дерись. Только не думай, что успеешь наколдовать и искорки, прежде, чем в твою голову влетит стрела. Тайн очень меткий лучник. Продемонстрируй.
Он вытащил из кармана яблоко, надкусил его, а затем подкинул в воздух. Мальчик с луком, которого, судя по всему, звали Тайн, отпустил тетиву, и стрела угодила прямо в яблоко. Последнее раскололось, и обдало Рэна яблочным соком.
– Ну, что? – Светловолосый ехидно глянул на Рэна, но последний не растерялся:
– Как я могу к тебе обращаться, малой?
– Это не имеет значения, если только ты не собираешься писать на меня завещание.
– И, все-таки. Раз ты ступил на такую кривую дорожку, значит считаешь себя взрослым. Значит, и общайся с другими по-взрослому, – Рэн протянул руку. – Меня зовут Рэн.
– Рэн? – широко улыбался беспризорник. – Радуйся, в безымянную могилу ты уже не попадешь. Так уж и быть. Меня зовут Гарри, – и он плюнул Рэну прямо в ладонь.
– Отлично, Гарри. Рад, что мы нашли общий язык, – Рэн вытер руку об штанину. – Ты правильно сказал, мы маги, бродим по миру и еле сводим концы с концами. Это мы вас, детки, грабить должны. У нас ни луков, ни яблок.
– Значит, вам придется расплачиваться жизнью, – пожал плечами Гарри, и хотел было махнуть рукой, чтобы дать какую-то команду, как Рэн резко провел рукой в воздухе, расчертив руну. Движение было таким мимолетным, казалось, быстрее взмахов крыльев колибри. Печать тут же проявилась на лбу мальчика. Гарри зевнул и упал наземь, громко захрапев. Тут до меня дошло, что это сигнал Рэна, и прошептала:
– Аваст!
Девочка тут же замерла, только глазами могла шевелить. Она с ужасом уставилась на меня, а я ей показала язык и вытащила из ее пальцев нож.
Рэн тем временем усыпил еще двоих, а Дан отбросил последнего куда-то в сторону мощным порывом ветра. Мальчик попытался вскочить и нанести новый удар подобием дубинки в его руках, но споткнулся и с криком закрыл голову руками.
– Не убивайте, прошу!
Мы переглянулись. Вроде, больше детей не было видно, кроме трехлетки, который убежал, как только запахло дракой. Я надеялась, что он бежал не за подмогой.
– Еще есть кто-нибудь? – Рэн наколдовал плющ, которым связал мелкого и подвесил его в воздухе на уровне своих глаз. Он отрицательно покачал головой, бледнея с каждой секундой.
– Пожалуйста, не убивайте нас. Мы просто выживаем, как можем. Нам нельзя возвращаться назад в Ринальдию.
– Не то, что меня волновали ваши проблемы, – сквозь зубы пробормотал Рэн, – но почему вы не можете вернуться домой? Набедокурили?
– Воспитательница приюта оказалась магом, как и еще несколько детей. Гарри сказал, что если мы не убежим в лес, то нас повяжут и сожгут вместе с ними.
– Что? Невинных детей? – ужаснулась я от услышанного.
– Не думаю, – покачал головой Рэн. – Король вряд ли бы казнил невинных детей, хотя сложно назвать вас безвинными. Скольких вы успели убить, обитая в этом лесу?
– Мы никого не убивали, – заплакал мальчик. – За все время проехала лишь одна телега, владельца которого мы обокрали. По этой дороге редко кто проезжает. А на большее нам надеяться нельзя, на других дорогах разбойники более маститые, они нас прогоняют.
Рэн покачал головой, с презрением оглядываясь на светловолосого. Грустная история мальчика не оказала на мага никакого эффекта, а вот я не могла не смотреть на ребенка без жалости, позабыв, что нас чуть не прикончили на месте.