– Возвращайтесь в Ринальдию, никто вас не убьет, если у вас нет магических способностей. Если у кого-то из вас они есть, то идите со мной, я вам помогу. Но обычным беспризорникам я помогать не буду.
– Что вы с нами теперь сделаете? – пропищал мальчик.
– Ничего. Я вас отпущу, а дальше решайте свою судьбу сами. Если вам нравится жить грабежом и погибнуть через пару лет от справедливого удара топором в голову, то оставайтесь здесь. Или же отправляйтесь в приют, в город, попытайтесь изменить свою жизнь. Мне все равно.
Малец опустился на землю, плющ ослаб, и мальчик зашевелился.
– Показывай, где наши люди, – отдал команду Рэн, и мальчик послушно кивнул и быстрым шагом направился вперед. Перед тем, как отправиться дальше, Рэн снял заклинание ступора с девочки, которая хотела напасть на меня, и тут же наложил на нее сон, объясняя, что они проснуться не раньше, чем через три часа.
Минут через шесть мы вышли к стоянке детей. Это была небольшая полянка между деревьями, на которой стояло несколько покосившихся шалашей. Через весь лагерь была протянута веревка, на которой болтались на ветру алюминиевые столовые приборы. На ветках деревьев сохла рваная одежда, а в уголке была целая гора мусора из объедков, доказывающая, что дети тут уже несколько недель, не меньше.
К одному из деревьев были привязаны веревкой Лисса и Сэйн. Завидев нас на подходе, девушка крикнула:
– Ну, наконец-то вы пришли!
В ее голосе не было радости, только что-то колкое, видимо иначе девушка общаться не умела.
– Я рад, что вы в порядке. Помоги развязать их, – обратился Рэн к Дану. Быстро расправившись с веревками, Рэн бросил взгляд на лагерь, наполненный пренебрежением. – Как эти дети смогли поймать вас?
Лисса недовольно прищурилась, не желая рассказывать о своей неудаче. А Сэйн и так постоянно молчал, сейчас выдавить из него слово было бы куда сложнее.
– Ладно, расскажите только нам, мы обещаем никому не рассказывать, – улыбнулся Рэн. Мы с Даном кивнули, хотя меня не особо заботило, как два мага смогли попасть в ловушку к детям.
– Дело все в Сэйне! Он полез помогать ребенку! – сквозь зубы пробормотала Лисса. – Я ему говорила, что это ловушка, но он упрямился, как рогатое животное. В итоге, это действительно оказалась ловушка. Нас хотели убить, между прочим!
– Но не убили, – напомнил Рэн, – интересно, почему?
Лисса прикусила губу и отвернулась.
– Не знаю, – неуверенно пробормотала Лисса. Мы все втроем перевели взгляд на усмехнувшегося Сэйна. Он прокашлялся и выдал:
– Она хотела, чтобы поймали вас.
Мы изумленно переглянулись. Лисса скрестила руки на груди, и, не поворачивая головы, ответила.
– Это был просчитанный ход, вообще-то! И, как видишь, он сработал.
– Так, – Рэн устало потер шею, – расскажешь все по дороге, нам нельзя больше терять времени. Завтра мы уже должны быть на месте.
И двинулся вперед. Но тут ему дорогу перекрыл мальчик, единственный, кто остался на ногах после потасовки. Трехлетний ребенок, кстати, спрятался в ветвях деревьев, внимательно наблюдая за нами.
– Что вы сделали с ребятами? Они будут в порядке?
– Будут, но недолго, – отмахнулся от него Рэн, – сон, наложенный мною, это цветочки, по сравнению с тем, что ждет их в ближайшем будущем. Повторяю, одумайтесь, вернитесь в город, иначе до зимы доживут не все.
И он оставил мальчика в молчании в этом опустевшем лагере, а сам двинулся вперед. Мы поспешили за Рэном, который делал удивительно широкие шаги.
– Рассказывай, что это было? – когда мы вышли на дорогу, подал голос Рэн, обращаясь к Лиссе. Та прикусила язык, совершенно не желая рассказывать, но под пристальным взглядом Рэна тяжело было сохранять молчание.
– Хорошо! Я все расскажу! – громко сказала Лисса, что даже птицы с ближайших деревьев испуганно улетели прочь. – Нас хотели убить. Сэйна они вырубили сразу же какой-то дубиной, а та малявка подставила нож прямо к моему горлу. Я ничего наколдовать не успела, да и много ли это дало? Одна против пяти вооруженных детей? Да, детей, но ты сам видел, что с ними жизнь сделала. Они реально могли убить и съесть меня, я не шучу!