– Возможно, но делал я это не осознанно, – неуверенно ответил Николя.
– Как и тот поцелуй? – зачем-то сказала я, хотя приятнее было обжечь язык, чем говорить это. – Тая сказала, что это было не специально, ты же говорил иное.
– Послушай! – Николя резко двинулся в мою сторону, но я не дала подойти ближе. Мы буквально поменялись местами, и дерево продолжало быть преградой между нами. – Я тебе не врал тогда. Ни одного слова лжи не сорвалось с моих уст. Я был искренним с тобой.
– Ага, особенны ты был искренним, когда наколдовал чары. Или скажешь, что и их не было? – я закатила глаза. – После ты ясно дал понять, что все подстроил. Мои чувства тебя ничуть не волновали, ты думал только о себе, о том, как тебе обязательно нужно вызнать те руны и попасть в прошлое! И меня желал подкупить красноречивыми словами. «Ты будешь купаться в роскоши, бла-бла-бла».
– Но это ведь правда! Неужели ты не хочешь этого! – пытался докричаться до меня Николя. Затем выдохнул и опустил голову. – Но ты права. Прежде всего я думал о себе. Но я готов был поделиться этим и с тобой.
– Как это благородно! – протянула я.
– Мне правда очень жаль, что я околдовал тебя, правда, – совсем поник Николя. – Мне не стоило прибегать к таким радикальным мерам, но я спать не мог с того момента, как узнал правду. И я до сих пор настаиваю на своем. Я хочу понять, как работает перемещение во времени. Но мне совсем не стоило втягивать тебя в такое. Стоило найти другой способ. Но одержимый мыслью о такой возможности, я зашел за рамки дозволенного, и хочу попросить у тебя прощения.
– Теперь ты понимаешь, почему я не хочу говорить правду, – выдохнула я, выслушав все это. – Кто знает, может, у кого-то и таких рамок нет. Хорошо, Николя. Я прощу тебе этот поступок, но и ты прости – я не расскажу тебе о знаках. И Дану не дам рассказать. Я помню, что ты обещал с ним сделать, если я не расскажу тебе правду. Так вот, будь уверен, что я не спущу с него глаз, и себя не дам больше околдовать, – жестко отчеканила я. – Ты хотел знать правду? Ты узнал ее. Но большего не узнаешь, и делай с этим что хочешь, но нас с Даном не трогай.
Николя задумчиво смотрел на меня пронзающим взглядом, и мне становилось неуютно под его взглядом. Снова вспомнился поцелуй, мурашки, пробегающие по коже, чувство легкости. Не помню, когда мне было так же хорошо и безмятежно, как в тот миг.
Невольно в голову пришел другой поцелуй. Наш с Даном поцелуй перед казнью. Но то были совсем иные ощущения. Легкость расступалась перед пропастью безысходности, словно я теряла что-то важное. Жизнь, надежду и что-то еще.
– Обещаю, что больше не потревожу вас с Даном, – кивнул Николя, отвлекая меня от внезапно нахлынувших воспоминаний. Попробовал натянуть на лицо подобие улыбки, но вышло плохо. Я видела, как стыд разливается в его глазах. Но, что странно, я не чувствовала злорадства внутри себя. После разговора стало легче на душе. Бедный Николя, он теперь с ума сойдет, зная правду, не способный ничего сделать. Но кто его заставлял выяснять ее? Как говориться – «меньше знаешь, крепче спишь».
В это мгновение к нам подошла взволнованная Лисса.
– Не хочется отвлекать вас, но….
– Мы уже закончили, – кивнула я.
– В общем, я чувствую что-то, – Лисса побледнела, а губы ее напоминали цвет синевы. Я испуганно дотронулась до плеча девушки.
– Тебе плохо?
– Нет, не совсем, просто это… я чувствую тревогу, – она подняла голову, и в них отразились подступающие слезы. – Вы не чувствуете это?
В этот момент в животе все свернулось, а ноги от чего-то подогнулись. Я схватилась за дерево, чуть не упав. Николя странно приложил руку к сердцу, побледнел и медленно сполз на траву.
– Что происходит? – прошептала я, слушая, как мое сердце выбивает сумасшедший ритм. В горле встал ком, а мозг словно задрожал от чего-то неведомого. Я глянула в сторону полянки, где совсем недавно проходила тренировка. Сэйн лежал ничком на земле, а Мэй неподалеку кривилась на земле от судорог.
– Это беда! – Тая буквально доползла до нас, схватилась за горло, тяжело дышала и кашляла. – Дознаватели…совсем рядом. Они, наверное, уже… в… лагере!
Глава 13. Близкая расправа
Я с ужасом глядела на Таю, которая задыхалась от кашля, на Лиссу, что беспомощно сидела возле дерева, хватаясь за живот, на остальных, лежавших без сознания. Да и мне было не лучше, чувствовала, что сама недолго продержусь на ногах.