Однако идти вглубь пещер я никак не спешила. Нет уж, увидеть своими глазами размягчителей не хотелось. Я и во время учебы в университете не особо рвалась увидеть своими глазами мифических созданий, сошедших со страниц детских страшилок. Как сейчас помню лекцию, когда нам раздали карточки с изображением тварей, водящихся в глубинах пещер и лесов. Художник был явным любителем гротеска – мне не верилось, что природа могла создать подобное. У одних были мощные челюсти, короткого движения которыми было достаточно, чтобы перекусить кость, у других были длиннющие когти, острее бритвы, третьи же были настолько жуткими тварями, что без наличия опасных клыков или когтей пугали до смерти одним своим внешним видом. Вспомнить хотя бы лесного странника, который способен телепортироваться за спиной заблудившегося путника. У него пронзительные черные глаза, в которых купается тьма, длинные темные волосы, свисающие до колен, болезненно-белая кожа, на которой поросли грибы и мох….
Меня передернуло от этих воспоминаний. Ну и зачем вспоминать об этом страшном типе на ночь глядя, не пойму? Я оглянулась на спящих товарищей, перевела дыхание и осторожно на цыпочках пошла прочь. Не буду далеко от них отходить. Если вдруг встречу обитателя этого места, то мой крик будет слышен в каждом уголке руин, не сомневаюсь, и они быстро придут на помощь.
Я поднялась по лестнице, ведущей вверх, к залу инициации, и вздрогнула, увидев статую. Снова это белоснежное изваяние напугало меня. Опущенная в скорби голова, руки обнимают плечи. Стоп, разве так она стояла последний раз?
Я вздрогнула, осознав это, и попятилась назад. Нет, не может быть! Эта статуя живая? Я же прекрасно помню, что когда мы проходили мимо нее в первый раз, она стояла в совершенно другой позе!
«Пожалуй, вернусь к остальным» – подумала я, дрожа всем телом. Вот теперь я точно не усну. Я осторожно, на цыпочках, стала двигаться бочком к лестнице, не спуская глаз со статуи. Вот ведь, вроде обычное изваяние. Может, оно заколдовано? Это же зал инициации, а, значит, большое скопление магии прилагается. Но столько времени прошло, тут, наверное, десятилетиями не было людей. Любое заклинание уже давно развеялось бы.
– Прости, я тебя напугала? – вдруг статуя повернула ко мне свою белую каменную голову, ее губы шевелились, а из них выходили слова. Я вскрикнула, тут же не удержалась на ногах и упала на пол, ударившись бедром об пол. Однако боль я не почувствовала, только в сердце защемило от страха. И что мне в спальном мешке не лежалось?
– Успокойся, – тихим голосом прошептала статуя и протянула мне руку. Я бросилась от нее прочь, как от кипятка. – Я тебя не обижу. Я же просто статуя, как могу повредить тебе? Мои ноги прикованы к этому камню.
Статуя опустила голову на пьедестал, на котором были выгравированы буквы, сложившиеся в слова «Кэйла Могучая».
– В-вы Кэйла Могучая? – мой голос дрогнул, хотя ничего удивительного. Сначала мне показалось, что он и вовсе сел.
– Да, – коротко кивнула статуя. – Именно она. Но это не мое настоящее имя. Я, в отличие от своего друга, Эльтина Кровавого, перестраховалась от разнообразных неприятных приставок к своему имени.
– Эльтина Кровавого? – ахнула я, понемногу приходя в себя. – Так вы знали его?
– Конечно, я чуть младше него, и мы были друзьями, – кивнула статуя. – До тех пор, конечно, пока не началась полоса неудач.
Статуя на миг задумалась о чем-то, и в это время я могла немного успеть прийти в себя. Хорошо, значит я общаюсь со статуей, и она, вроде бы, не собирается меня убивать. Действительно, зачем ей меня убивать? И чем? Подумав немного, я быстро нашла ответы на эти вопросы. Убить она меня могла обычным кулаком, ведь он у нее из камня. А после смерти я бы стала призраком и ее собеседником. Мне кажется, даже статуе скучно находиться в одиночестве. И эта идея мне совсем не понравилась. Я забилась в самый дальний угол комнаты и иногда поглядывала в сторону лестницы, готовясь бежать.
– Повторяю, не убью я тебя. – Снова заговорила статуя, и я снова вздрогнула. Кажется, нервы пора лечить. – Неужели ты не слышала про меня? За всю жизнь я никого не убила! Ну, тот случай не считается…
– Тот случай? – робко прошептала я.
– Цыц! – статуя приложила палец к губам. Я послушно замолчала, даже дыхание задержала, боясь пошевелиться. – Если будешь бесить меня, то могу пересмотреть свои гуманистические взгляды.