Неужели это все было сном?
Я уронила взгляд на тыльную сторону левой руки. Я помню, именно на ней статуя оставила замысловатый символ, который обжег мне кожу. Но обе руки были в порядке. Значит, и сделки никакой не было?
Это можно проверить одним способом. Я прикрыла глаза, настроившись на энергетическую волну магии, и произнесла довольно сложное заклание, которое у меня никогда не получилось с первой попытки. Если я действительно получила силу Кэйлы Могучей, то мне не составит труда наколдовать в воздухе осколок льда. Мгновение, два, но ничего не получалось. Сложное заклинание так и не поддалось мне.
– Вот значит как, – я сокрушенно опустила голову. А я уже действительно поверила, что получила могущественные силы. Оказывается, это был сон. Меня тут же охватило неприятное ощущение, облом одним словом. Я обняла колени и положила на них подбородок. Очень обидно, что так получилось. А я уже понадеялась, что смогу спасти Дана, и мы вернемся домой…
– Что такая угрюмая? – мое настроение не скрылось от внимания Николя, который в этот самый момент сворачивал спальник. – Плохой сон приснился?
– Можно и так сказать. – Выдохнула я. Затем снова посмотрела на руку. Может, оно и к лучшему? Зато я не заключила опасную сделку. Подумать только! Как я вообще могла согласиться на такое?!
– Мне тоже снился плохой сон, – Николя опустил голову. – Мне приснилось, что мы не смогли спасти друзей. Но я рад, что это только сон. – Николя улыбнулся уголками губ. – А теперь, рассказав сон тебе, верю, что тот вряд ли сбудется.
– Разве не наоборот? – поежилась я.
– Я тебе точно говорю. Обещаю, все будет хорошо. – Николя подбадривающе посмотрел на меня. – И ты расскажи, что приснилось тебе. Возможно, станет легче.
Я нахмурилась. В самом деле, может и рассказать? С другой стороны, как-то не хотелось вспоминать про этот сон. Он был слишком реалистичным.
– Нет, ничего такого! – я помотала головой, а затем выбралась из спального мешка. – Хватит болтать. Нам надо спешить в столицу!
– Хорошо. – Николя кивнул. – Рад, что дурной сон не сбил твой настрой.
Через час мы съели остатки того, что осталось от ужина, и двинулись в дорогу. Когда мы проходили мимо зала со статуей Кэйлы, я несколько шарахнулась от белого изваяния. Она стояла в той же позе, что и вчера вечером. Взгляд твердый, смотрящий вдаль, перед руками посох, тоже сделанный из камня. Обычный кусок камня, побывавший под рукой опытного мастера. И чего я испугалась?
Однако лучше бы мы прошли мимо и забыли про нее, но Тая заинтересованно спросила у впереди идущей Бетани:
– Я мало что знаю про Кэйлу Могучую. А ты, Бетани, будто восхищаешься ею. Расскажешь побольше?
– Конечно! – легко согласилась Бетани. Ну конечно, за хорошей беседой время летит быстро, а нам до столицы идти еще не меньше шести часов. И все же лучше бы мы говорили о чем-то другом. Однако я решила промолчать, и не прерывать рассказ Бетани, дабы на меня не посыпались ненужные вопросы.
Итак, Бетани начала рассказ. Кэйла была современницей Эльтина Кровавого и одной из сильнейших волшебниц того времени. Хотя, как отметила девушка, в то время отличиться было не так уж сложно. Подавляющее большинство магов были дикими посредственностями. От этого заявления у меня дыхание перехватило, я еле удержалась и едва не покраснела от злости.
Кэйлу больше всего ценят за продвижения в области ориентированной магии. Она создала магический компас, усовершенствовала порталы. И все это к тридцати годам. А еще она была одним из самых молодых преподавателей в университете магии. Ее вклад был так высоко оценен, что в храме инициации в ее честь сделали зал Кэйлы Могучей. После, кроме белоснежной статуи, там стояли книжные стеллажи, до самого потолка заложенные книгами. Их звали избранной библиотекой Кэйлы. Сама же Кэйла написала около двадцати книг. Но все эти труды были сожжены по велению Вивильяма Третьего. К своему счастью, Кэйла не застала этого момента. В последние годы она была тяжело больна от какого-то психического расстройства. За год до своей смерти она в странном порыве убила своего мужа, которого любила больше всего на свете – так говорят очевидцы и записи в дневнике Кэйлы. А через одиннадцать месяцев наложила руки и на себя, не выдержав тоски.
– Очень печальная судьба. Что же так повлияло на нее? Возможно, она чувствовала приближение тяжелого времени Вивильяма Третьего? – задумчиво сказала Тая.