Когда девушка особенно громко взвизгнула, терпение Василия окончательно лопнуло.
— Прошмандовка драная, да я тебя урою! — зарычал он и, дёрнув супругу за волосы, грубо сунул ей между зубов ремень. — Я тебе сказал закрыть рот? Получай, мразь! Я тебя выдеру так, что ты забудешь, как по мужикам бегать!..
Засаленная кожа ремня была просто тошнотворной на вкус. Когда это был дорогой ремень, подаренный Ксюшей на годовщину свадьбы, но теперь он превратился в орудие пыток. Расслоившийся от влаги и отсутствия элементарного ухода, сейчас он заткнул рот беззащитной девушке. Спустя мгновения возни с пряжкой, Василий затянул ремень так, чтобы удерживать его плотным кляпом, и расстегнул брюки.
Услышав звуки расстегнувшейся ширинки, Ксюша взвыла. Слюна потекла по подбородку, позывы тошноты участились. Сейчас над ней надругаются по всем статьям. Сегодня муж особенно жесток с ней. Девушка уже знала, что после того, как этот боров уснёт на своём пропахшем перегаром диване, она закончит все свои мучения. Жить в этих условиях невозможно, поддержки просить не у кого, а все силы и воля к жизни угасали прямо сейчас. Взять осколок разбитой тарелки и как следует полоснуть по венам — обязательно вдоль — вот чего хотелось Ксении.
Когда её хлопчатые трусики натянулись, а потом треснули по шву, из горла вырвался умоляющий зов. К чему она пыталась взывать? К справедливости? Правде? Наверное, к Богу, которому так усердно молились её слепые ко всему родители и ревнивый муж. Между ног у Ксюши было сухо, и первые попытки мужа войти в неё отозвались тянущей болью. Услышав мерзкий звук плевка, девушка содрогнулась от очередного рвотного позыва, а после и вовсе уронила голову на стол, выгнув шею под натяжением ужасного «поводка».
«Скорее бы все это закончилось...» — умоляла Ксюша, слыша пыхтение и ругань сзади и ощущая, как в неё грубо вторгается толстый член супруга.
Василий и раньше не заботился об удовольствии Ксюши, но в последнее время их секс превратился в имитацию изнасилования — с побоями, матерщиной и попытками девушки отказаться. Её душа и тело разрывались от боли. Осквернённое лоно только травмировалось от нежеланного вторжения, и только одно было хорошо — Ксения не могла залететь. Два аборта, сделанные за прошедшие два года, оставили её без возможности иметь детей. Но, впрочем, даже если бы она сейчас чудом забеременела, то ей было бы все равно — жизнь ребёнка оборвётся вместе с материнской уже сегодня ночью.
— Мерзавка, никто не имеет права тебя трахать, кроме меня! — рычал Василий, запрокидывая голову и не забывая огревать жену кулаками по спине и ягодицам. — Смотри на меня!
Он рывком развернул Ксению, на секунду выйдя из её измученного тела, и снова вошёл, с наслаждением глядя на перекошенное и измазанное слюной лицо девушки. Раскинув руки в стороны, она закрыла глаза и просто поддавалась жестокости мужа, считая секунды.
Тик… так… тик… так…
Рука Ксюши нащупала что-то холодное. Это был термос с чаем, который она заготовила на время ночной работы. Он стоял на стуле, и ладонь девушки лежала прямо на завинченной крышке.
«Один удар...» — пронеслось в голове Ксении и, прежде чем она успела все продумать, её рука из последних сил схватила термос и, описав дугу, с маху обрушила его на голову мужчины. Тот застыл на пару секунд, словно окоченев. Поняв, что одного удара не хватило, чтобы его совсем вырубить, Ксюша вскричала и, замахнувшись, ударила в висок с двух рук.
Мужское тело тут же обмякло и свалилось на пол — головой в остывший скользкий бульон.
«Бежать!» — скомандовал тот же смелый голос в голове Ксюши, и она, одернув и запахнув задравшуюся домашнюю рубашку, бросилась к двери.
Пролёт, ещё один, затем ещё несколько, и вот — дверь на улицу. Морозный ветер обжег разгоряченное тело, напоминающее один обнаженный нерв, но девушке было уже плевать на все. Если ей суждено сдохнуть на холодном снегу — тем лучше. Но только не оставаться в одной квартире с ненавистным мужчиной.
Слёзы замёрзли на ресницах, щеки стянуло, а босые ноги семенили так часто, насколько хватало сил. Лишь бы убежать подальше. Лишь бы Василий никогда не нашёл её тело. Даже если кто-то встречный предложит помощь — нет. Поможет ей только Господь, если он вообще существует...
И вдруг — свет в конце тоннеля?.. Или, нет, свет фар проезжающего по неприметной дороге автомобиля. Не в силах больше удержаться на ногах, Ксюша упала, ослеплённая фарами авто. Последнее, что она услышала, был громкий и взволнованный мужской оклик.
А после — темнота.