Лишь сейчас Ксюша заметил, что Мирон оторвал взгляд от листа с эскизом и смотрит на нее. Глаза мужчины блестели в полумраке, а улыбка на губах стала куда шире. Девушка смутилась. Еще никто не смотрел на нее так. Взгляд Якунина проникал Ксении прямо в сердце и разжигал там огонь, это был взгляд полный гордости, одобрения и готовности поддержать. Мирон радовался успехам новой подруги. Выбраться из той психологической ямы, в которой он ее нашел наверняка будет непросто, но Ксюша уверенно шла вперед.
— Извини, — девушка почувствовала, что краснеет. — Я замечталась, сегодня просто такой день… так много хорошего случилось, и я… я… — Ксения замялась, стараясь подыскать правильное слово, которое ей нечасто приходилось говорить. — Я так счастлива, — нашлась она наконец. — Правда, спасибо большое за все, я не знаю, как я смогу расплатиться за это. Ты ведь спас мне жизнь, дважды. Тогда… я правда хотела умереть, я просто не видела иного выхода, моя жизнь рассыпалась на кусочки, за что бы я не бралась, — слова лились из девушки потоком, она боялась что ей не хватит времени высказать все прежде, чем волшебство момента пропадет. — Я пыталась справляться со всем сама, как меня учили… Отец говорил, что Бог не дает нам больше испытаний, чем мы способны выдержать, а я ломалась под этим грузом и чувствовала себя еще хуже из-за того, что нуждалась в помощи, но стыдилась ее попросить…
Ксения сделала несколько шагов вперед, захлебываясь словами, на глаза наворачивались слезы, но на этот раз это были слезы радости.
— И я все пыталась чинить этот разваливающийся дом, я кидалась от одной пробоины к другой, я делала все сразу, и сил уже никаких не было, я бродила по кругу, понимаешь? И когда я бежала… — Ксения замерла в полушаге от Мирона, чувствуя, как по щекам катятся слезы, и как наконец разжимается комок нервов внутри нее. — Я хотела умереть, пасть в ближайший сугроб, замерзнуть насмерть, я хотела просто исчезнуть, растаять или провалиться под землю… А тут ты на машине… И… Если Бог и есть, то над тобой он поработал лучше, чем над другими людьми… Я… я просто пытаюсь поблагодарить тебя за все…
— Я понимаю, — кивнул Мирон, вынимая из кармана платок, чтобы вытереть слезы девушки. Сердце мужчины колотилось, пробивая себе дорогу из груди. Волна эмоций, захлестнувшая Ксюшу достигла и его. Якунин был так счастлив от того, что слышит это душеизлияние и одновременно опечален тем, что его не было в жизни девушки раньше.
Это чувство было ему знакомо. Якунин часто посещал детские дома и больницы, чтобы оказать нуждающимся спонсорскую помощь, и временами сталкивался с детьми и стариками, которым уже нельзя было помочь. Вот если бы он на неделю раньше заглянул в эту больницу, если бы на месяц раньше подарил детскому дому теплую одежду… Если бы…
Он еле слышно вздохнул, боясь испортить атмосферу доверия, которая возникла вокруг них. Хорошо, что для Самойловой еще не все потеряно, ведь она такая… Мирон толком не мог сформулировать это. Ксюша была для него необыкновенной с самого первого дня. Большая загадка, которую так интересно разгадывать. В жизни бизнесмена было мало хороших женщин. Его мама была образцом для мужчины, хотя он никогда не искал себе идеальную копию. Но очень хотел, чтобы рядом была девушка, способная создать ощущение дома. Причем где угодно. Душевное тепло, забота и понимание — больше Якунин не требовал ничего.
Однако, Мирону так и не встретилась родственная душа. Ему нравились некоторые из его девушек, но он не нравился им. Одни злились, потому что мужчина так много времени уделял работе, другие не желали, чтобы любимый тратил деньги на приюты и больницы, третьи советовали Якунину повзрослеть и стать реалистом. А Ксюша…
Сейчас девушка смотрела на него во все глаза, пытаясь подобрать слова, чтобы снова и снова благодарить своего спасителя, в то время, как сам Мирон пытался придумать, как выразить ответную благодарность Ксении. Теперь мужчина был уверен, пройдет время и девушка откроется ему, он заслужит ее доверие, покажет, что он друг, и обязательно узнает о том, что с ней случилось и тогда… Что будет дальше Мирон не знал, но был уверен, что тому, что превратил красивую, умную девушку в бледный призрак не поздоровится.