— А, раз закрыт, то херли вы опять припёрлись? Чего вам, шлындам, от Юрки сызнова понадобилось? — последовал весьма грубый ответ Князя Долгорукого.
— Поговорить. Только поговорить, — ничуть не смутился ругани и грубости пришлец, явно принадлежавший к «охранке», если судить по контексту. Причём, не из рядовых исполнителей. Минимум, какой-нибудь начальник отдела, иначе держался бы совсем не так уверенно и спокойно. — Можно даже в вашем присутствии, Петр Андреевич.
— Воно даже как? «В присутствии»… Ты так и не сказал мне, кой енды вам, чужеядам, от него надо? Прямым рейсом, следом за ним прискакали! Трёх часов не прошло…
— Поговорить надо, Пётр Андреевич, — не разозлился и терпеливо повторил пришлец.
— Со мной сперва говори! — оборвал отец. И было ясно, что это его бесповоротное решение, на котором он стоять теперь будет. Спорь не спорь — кончились споры.
— В Петрограде этой ночью пропал Гранд Осирио. Из Южно-американского посольства. Ваш сын — последний, кто его видел, — помолчав, решил-таки зря не препираться безопасник.
— Гранд? — расширились глаза Князя. — Пропал? Постой-постой, а это не тот ли мордофиля псоватый с приёма Борькиного, который со мной лаялся и несмысла-сняголова своего на Юрку науськивал⁈ — вновь нахмурив брови, припоминая, спросил он безопасника.
— Тот, — коротко ответил безопасник.
— «Пропал» — это в каком именно смысле? В бега подался?
— «Пропал» — это пропал. До встречи с Юрием путь его легко прослеживался — он летел, не таился. Да и телефон его на контроле постоянном был. А после встречи — как в воду канул. Ни его, ни телефона, ни свидетелей, кроме вашего сына… который, сразу после этой встречи, тоже со всех радаров пропал. Мы, сперва, версию похищения начали отрабатывать, пока сообщение не пришло, что Юрий здесь, в Москве объявился. Вот я и прибыл: поговорить. Выяснить, что произошло. Сами понимаете: чужой Гранд, скрывшийся в наших землях — это не шутка! Это пострашнее ваших любимых ядерных фугасов угроза будет.
— Во-от как, — протянул Пётр Андреевич. — Удрал, значит… в бега подался, скапыжник суемудрый.
— Кто?
— Осирио этот, рыло скоблёное… ну-ну. Зря Борис мне тогда не дал его сразу на поединок вызвать. Зря… сразу бы его раздавил бы, где-нибудь на задворках, и не было бы теперь мороки его искать… Опять его любомудрие всем боком выходит.
— Так вы дадите мне с Юрием переговорить?
— Дам, — подумав, решил успокоившийся отец. — И сам послушаю.
Что ж, нашли меня быстро. Да и странно было бы, если б, собственные слуги меня в собственном дворе искали долго, когда Князь зовёт. Правда, я и не прятался. Как сидел на площадке, так и сидел — дожидался посланцев.
И ерепениться не стал, спесь выказывая — спокойно с ними обратно в отцов кабинет пошёл. Благо, и не далеко это было — его ж площадка, странно было бы, если б он её далеко от своих покоев и кабинета сооружал.
— Это Граф Ивелич, — представил вошедшему мне безопасника отец. — Дознатчик по особо важным делам Охранного приказа Светлейшего Князя Дмитрия Ивановича. По твою душу из Петрограда прилетел. Поговорить хочет.
— Пусть говорит, — грубовато ответил на это представление я. Видимо, нормально общаться с безопасниками я ещё не скоро смогу. Прошлый неизгладимый опыт подспудно давит.
— Я послан выяснить обстоятельства одного крайне важного дела, Юрий Петрович. Надеюсь на ваше содействие и благоразумие, — не повёлся на мою грубость он, оставшись спокойным и предельно корректным.
— Надейтесь, — непроизвольно хмурясь, буркнул я. Грубость лезла непроизвольно и почти мной не контролировалась. Не нравился мне этот курощуп лощёный… блядь, отца наподслушивался, сам начал этими словечками сыпать! Но уж очень они у него сочные и меткие.
— Гранд Осирио, — решил не конфликтовать безопасник и перешёл к делу. — Нам точно известно, что вы видели его последним. Что произошло?
— Меня в чём-то обвиняют? — хмуро ответил вопросом на вопрос я.
— Нет, — удивился Граф.
— Ну а на нет — и суда нет. Ничего не видел, ничего не знаю.
— Но…
— Нет тела — нет дела! Ничем не могу помочь.
— Юр! — чуть повысил голос со своего места отец. Потом добавил тише и почти примирительно. — Не ерепенься. Не к месту.
— Ничего не видел, ничего не знаю! Ваша работа: искать, вот и ищите! — повторил я.
— Но…
— Никаких «но». Я всю вашу контору на дух не переношу. И ни с кем из вас разговаривать никогда не стану. Наговорился уже — на жизнь вперёд хватит. Достаточно.