Страшно, когда новые слова. Новые числа в анализах.
Страшно, когда старые слова произносятся с опущенными глазами.
— Кстати, тихоня. Есть информация, что измотали тебя не только ноги, — сказала Акаги непонятным тоном. Я отвела взгляд от корзины и увидела на ее лице любопытство.
И улыбку.
— В принципе, я могу даже не спрашивать, с кем у тебя был секс. Но Рей, дорогая моя, двадцать первый век на дворе, и пользоваться смазками…
В ушах нарастал звон, милостиво скрадывая остальное. Я помнила прошлый вечер во вспышках черного, в толчках боли. Я видела потолок сквозь эти вспышки, я смотрела только вверх.
«Могу даже не спрашивать», — вдруг вспомнила я и снова подняла взгляд. Доктор Акаги уверена, что я спала с Икари. Мне не хотелось разбираться в том, что я чувствую по этому поводу. Я встала.
— Акаги-сан, я не хотела бы обсуждать эту тему.
Плохо. Очень быстро. Слишком взволновано.
Слишком широкая улыбка в ответ:
— Как скажешь, родная моя. Но если вдруг…
Я повернулась к двери, и дверь стала немного ближе. Я уходила от проблемы — новой проблемы. У меня был шанс сказать правду, сделать что-то проще, что-то сложнее, но это — еще одно погружение в память о вчерашнем.
Мне нужно было подумать. Встретиться с памятью — пускай, но наедине.
К боли, обиде, к возврату в прошлое примешивалось горькое ощущение: я неумолимо запутывалась, тонула в обстоятельствах, которые навязал мне Каору.
«Идеальный больной».
Аска.
«Рей, давай разогреем саке…»
Каору.
«Его власть над тобой вот здесь». Мягкий толчок в лоб.
Икари. Директор Икари-сан.
«Рей, какой позор, как ты могла!»
«Он принуждал тебя? — Нет».
Голоса из прошлого.
Я сидела на скамье в парке и смотрела на навершие трости. Короткая черная ручка, матовый блеск, почти незаметный в этом шепоте серости, который льется с неба. Тихо шумел парк, в небе снова что-то менялось — с одного оттенка серого на другой. Я ворошила тростью листья, ворошила свою память.
Нагиса Каору. Высокий статус в «Соул» — по словам Аски. Настолько высокий, что директор принял его — после всего, что сделал Каору в НИИ «Нерв». Настолько высокий, что Икари-сан даже не стал со мной о нем говорить.
Листья под ногами закончились. Я поискала глазами беглецов и пересела левее, к краю скамьи.
На самом деле я придумывала отговорки, вспоминала их, потому что заявить на Каору я бы все равно не могла.
Достаточно вспомнить его открытую улыбку.
Достаточно помнить о прошлом.
Я встала, и сразу стал виден учебный корпус. Мне нужна была Рицко Акаги — второй подвальный этаж. Я попрошу ее ни с кем — в особенности с Икари-куном — не обсуждать наш предполагаемый секс. Осталось только додумать детали.
«Отвратительные. Не кошмарные, а всего лишь противные».
Доктор Акаги — не Майя, и тем более не Мана, она поймет и промолчит. Все складывалось хорошо. В корпусе меня среди прочих ждал Нагиса, позади остался пятачок разворошенных листьев и немного жалости к себе самой.
— Не знаю, девочки, прическа у нее — в самый раз, по-моему, — завистливо сказала Мана. — Если бы у меня тоже был такой лоб, я бы, наверное, тоже такую челку отрастила. А что? Красиво.
— За такими шрамы прячут, — добавила Хикари.
— Фу, Хикари, что за ассоциации?
Я пыталась сосредоточиться: на экране ноутбука складывался сценарий. Я играла в сложный пасьянс с буфером обмена, стараясь меньше думать. Сплетни в учительской помогали, пока кто-то не вспомнил Аску Лэнгли. Мне не мешал только Айда Кенске, который тихо читал что-то у фальшивого камина.
— А что? — спросила Хораки, глядя поверх журнала на Ману. — Я вот не считаю, что высокий лоб — это некрасиво. Наверняка у нее там что-то еще.
— Высокий? Да-да. Еще и выпуклый, как у этого, как его?
«Как у Сократа», — мысленно закончила я, вспоминая Аску. Я совершенно не помнила, какой у нее лоб, и что такого необычного в челке. Впрочем, это как раз не странно.
— Мари, вот скажи, как ты думаешь?
Илластриэс пожала плечами. Судя по очкам, поднятым на лоб, и угрюмому молчанию, она что-то переделывала — уже долго, и до конца оставалось далеко.
— И ладно бы челка, — не унималась Мана. — Но пиджа-ак!
— А что не так с пиджаком?
— С пиджаком все так. Дорогой, кстати, брэнд! Английский…
Мана сделала паузу. Она все еще не теряла надежду привлечь к обсуждению Мари. Я потерла скулу: сценарий размывался. Пока коллеги сплетничали, я невольно представляла сидящую на полу Аску Лэнгли.