Замок замер, словно живое существо. Сейчас я ощущала его дыхание, будто он был уснувшим зверем, затаившемся драконом. Он оберегал наш покой, словно Фай, который сворачивался клубком у порога спальни, больше всего похожий на отлитую из черного металла статую.
Я спускаюсь вниз, провожаемая невидимым взглядом, следящим за мной, провожающим меня. Все перила и двери поддаются под моей рукой, ступени становятся ниже под моими стопами, чтобы я быстрее могла добраться к нему.
Мой чародей! Каким колдовством ты опутал меня? Каким настоем опоил, если я не могу глядеть в твое лицо без восторженных слез, наполняющих мой взор? Какие заклятия наложил на меня, если каждое твое прикосновение обжигает сильнее огня?
Еще пару шагов – и я снова буду с тобой, Двэйн, Тьма. Я закрою глаза, чтобы почувствовать тебя целиком. Чтобы разгадывать каждое твое слово и каждый поцелуй, словно бесконечную тайну. Чтобы быть с тобой. Чтобы оставаться живой и настоящей.
«Я люблю тебя». – Тихий шепот и легкое дыхание. – «Я люблю тебя». – Объятие вместо ответа. – «Я буду любить тебя вечно». – Горькая улыбка и поцелуй в краешек губ…
***
А еще – бесконечные разговоры, в которых он был терпеливым учителем, а я – ученицей, едва постигающей азы сокровенных наук.
О том, почему мы видим сны и как можем проявлять себя через них. О том, из чего состоят воздух и огонь, как возникают звук и движение. О том, как увидеть невидимое и почувствовать дыхание иных миров. И откуда приходит душа, и почему падают звезды, и кем, на самом деле, являются ангелы.
Благодаря ему, чародею и магу, я узнала такие вещи, о которых не могла прежде и догадываться. Но куда более важным, чем знания, был обретенный опыт. Моя область чувств и ощущений расширилась в несколько раз. Но далеко не все можно выразить словами. Многое находится за гранью зрения и осязания, да и за гранью мыслей тоже. Однако иногда достаточно лишь прикосновения или простого присутствия, чтобы яркий свет озарил тебя, чтобы на краткий миг ты стала чем-то большим, чем человеческое существо.
За это время я нарушила множество библейских заповедей, и, пожалуй, самой главной из них была: «Не сотвори себе кумира». Как же я могла не обожать, не боготворить его, когда он стал для меня всем, когда он показал мне путь, не самый легкий, но именно тот, которым хотелось следовать. И где-то в глубине души я боялась, что однажды меня ждет расплата за мои грехи, что великий и милосердный Бог все же покарает свою заблудшую дочь, которая зашла слишком далеко в своем стремлении к блаженству и красоте.
Но отказаться от обретенного счастья и полноты жизни я не могла. И не хотела. Я знала, что буду идти до конца, каков бы он ни был.
Двэйн часто любил повторять, что все имеет свой конец и свое начало, и что не может возникнуть что-то новое, пока старое не умрет и не будет разрушено – это естественный ход вещей. Я же верила ему во всем. Верила больше, чем себе.
Чародей странным образом сочетал в себе утонченный мистицизм и абсолютно жизненную практичность. Это казалось сложным для понимания, потому что в какой-то момент он был словно «не от мира сего», странником, шагающим по невидимым тропам неисследованных земель, а буквально через несколько минут с упорством и убежденностью настоящего землевладельца доказывал мне преимущества двупольной системы перед однопольной.
Меня поражала его разносторонность и широта интересов, его умение в каждую минуту становиться кем-то иным. И положа руку на сердце, я не могла сказать, какой же он настоящий, на самом деле. Я даже не знала, сколько ему лет. Он утверждал, что слишком много, чтобы говорить об этом, и я была вынуждена принять его слова, как данность.
По правде говоря, истинный возраст мага не играл важной роли, потому что его лицо казалось молодым, тело – гибким, а ум – быстрым и острым.
Благодаря его помощи, мне удалось навести относительный порядок в собственном хозяйстве. Самые нерадивые из оставшихся слуг были уволены, им на смену пришли более послушные и работящие, которые быстро привели замок и прилегающие территории в должный вид. Двэйн сумел решить самые насущные финансовые проблемы, и, благодаря этому, я нашла средства на ремонт и восстановление. По весне поля зазеленели, а в садах слышалось деловитое жужжание пчел.