Он снова откинулся на спинку стула и заложил руки за голову. «Вы можете навлечь беду и на себя, и на любого в этом селении, – сказала тогда несчастная сумасшедшая. – Вы даже не представляете, какое чудовище он может разбудить. Вы поймёте, когда прольётся кровь, да будет поздно…»
И ведь напророчила, кровь действительно пролилась. А сумасшедшая ли она была? Может, она действительно что-то знала? Кристина сказала, что муж фрау Кауфман тоже что-то говорил о чудовищах – и погиб. После этого его одержимость перекинулась на вдову – и она разделила его участь.
Ага, двадцать лет спустя. Если её убили чудовища, то они не слишком торопились. Разве что предположить, что её убийство действительно было связано с Даниэлем. Кто-то не хотел, чтобы она ему о чём-то рассказала. Но почему именно ему? О пунктике фрау Кауфман знала ещё как минимум Кристина, и, вероятно, не она одна. И, кстати, почему Кауфман вообще накинулась на Даниэля? Почему именно он способен разбудить чудовище, а не кто-то иной?
Даниэль мотнул головой. Незачем искать логику в поступках сумасшедшего, а самое простое объяснение, скорее всего, самое верное. Совпадение, просто совпадение. Жертвами могли оказаться кто угодно, включая нынешнего владельца замка, если у него есть привычка к ночным прогулкам. Или даже сам Даниэль. Вот и ещё один повод не ездить в Вольфен.
Но он уже знал, что поедет. Поедет и попытается узнать что-нибудь, пусть даже заранее смиряясь с тем, что эту головоломку ему до конца не сложить. Кому будет хуже, если он удовлетворит своё любопытство, насколько это возможно? В конце концов, он писатель, ему нужны новые впечатления. Избежать маньяка не так уж трудно, если придерживаться простейших правил безопасности. Просто не гулять по ночам. А в гостиницу, где всегда есть люди, убийца вряд ли полезет.
Глава 4
Когда автобус подъезжал к остановке, ненадолго проглянуло солнце, но спряталось раньше, чем Даниэль успел миновать проход в знакомой стене. Не раздумывая, он направился к «Цветку лилии» и тотчас же получил номер, причём тот же самый. Дежурная на рецепшен улыбнулась ему, как старому знакомому, но в её улыбке чувствовалось напряжение.
– Я слышал, что у вас случилось, – понижая голос, сказал Даниэль. – Это ужасно.
– Кошмар, – кивнула дежурная. – Бедная фрау Кауфман. Надеюсь, убийцу найдут скоро, а то боязно в тёмное время на улицу выходить.
– Полиция наверняка делает, что может…
– Да тут целая бригада приехала. Ходят, всех расспрашивают, а толку-то? Мы уж думаем, не организовать ли дежурства, чтобы всё было под присмотром.
– Отличная мысль, – поддакнул Даниэль. – Я так точно буду чувствовать себя спокойнее.
– А вы надолго к нам приехали?
– На несколько дней, как получится.
– Вы журналист?
– Нет, я писатель. Собираю материал для новой книги. Для того и приехал в Вольфен, а тут такое…
– Ах, писатель… – видимо, девушка не была поклонницей фантастической литературы. – Боюсь, вам будет трудно что-то сейчас тут собрать.
– Я видел фрау Кауфман незадолго до смерти. Честно говоря, она показалась мне несколько… странной.
– А она и была такой. Нет, не подумайте, она была хорошей женщиной, но она очень любила своего мужа, и когда овдовела, вбила себе в голову, что его убили какие-то кровососущие чудовища. Ну, знаете, тут у нас легенды ходят…
– Знаю. Мне рассказывали.
– Ну, вот. Честно говоря, над ней смеялись потихоньку. Обижать её не хотели, всё-таки она не виновата, что умом тронулась. А оно вон как всё получилось.
– А кем бы её муж? – полюбопытствовал Даниэль.
– Он служил в нашем замке. Там тогда постоянно жил дядя нынешнего владельца, он и слуг держал. Конечно, фрау Кауфман говорила, что его убили те же чудовища, пыталась пугать нас их неизбежным возвращением.
– Дядя владельца? Мне показалось, что они состоят в более дальнем родстве.
– Ну, двоюродный или троюродный, я точно не помню, – отмахнулась дежурная.
– А дочь герра Штеймана?
– Какая дочь? У него нет детей. Во всяком случае, я о них не слышала.
– Я имел в виду предыдущего герра Штеймана.
– У него тоже не было.
Кристина, которую Даниэль без труда отыскал в ресторане, ему обрадовалась, тут же, не дожидаясь вопроса, сообщила, что вечером совершенно свободна, и обрушила на Фёрстнера поток новостей, ничего особо нового, впрочем, не сказав. На вопрос же о Грете Штейман отреагировала в точности, как дежурная из гостиницы: «А разве у него была дочь?»