Такси забрало их от заднего крыльца замка и провезло через парк. Ворота оказались открыты, миновав их, таксист без напоминания остановился, и Ральф не погнушался сам вылезти и запереть створки на замок. Перед тем Даниэль успел закусить из пакета, принесённого ему Гретой, и потому голода не чувствовал, но всё равно в такси сел с опаской. Он отчётливо слышал биение сердца сидевшего за рулём человека и побаивался, не проснётся ли дремлющий в нём зверь снова. Умом он понимал, что это маловероятно, ведь даже будучи голодным, он вполне контролировал себя, пока не услышал запах крови. И всё же страх упрямо шевелился в душе, но всё закончилось благополучно – и, вылезая из машины уже на взлётной полосе, Даниэль вздохнул с облегчением.
Самолёт взлетел, едва они втроём расположились в салоне; пилота Даниэль не увидел, и теперь гадал, кто это – человек или вампир. Любопытно будет увидеть других вампиров, посмотреть, отличаются ли они от Ральфа и самого Даниэля, как живут, чем дышат… хм. Хотя, судя по Ральфу, вампиры сохраняют привычку дышать и много лет спустя после обращения. Вот ещё отдельный вопрос – а сколько Ральфу лет? Если это действительно тот самый Ральф Бертольд с родословного древа Штейманов, то около полутора сотен. Это много, или мало? Грета говорит о бессмертии, но по логике вещей и для вампиров когда-то должен наступать конец.
Природное любопытство начало просыпаться в Даниэле, наконец-то пробившись сквозь шок и злость на тех, кто так бесцеремонно вмешался в его судьбу. Но писатель не спешил набрасываться на своего создателя с вопросами. У них ещё будет время поговорить, много времени, а о самых важных вещах Ральф его предупредит сам. Что бы ни подвигло его сотворить себе птенца, едва ли он захочет тут же потерять его из-за какой-нибудь глупой случайности.
– Готово, – вдруг сказала Грета. – Будешь смотреть?
– Попозже, – Ральф перевернул страницу. – Что там с отчётами?
– Ещё не смотрела, но думаю, что всё нормально. Когда Людо пытается мухлевать, он ведёт себя иначе. Да и едва ли он захочет повторить после твоего урока.
– И всё же посмотри, будь добра.
Грета кивнула и снова повернулась к экрану ноутбука.
– Кстати, а твоя любовь не сильно обиделась на твой внезапный отъезд? – спросил Ральф.
– Она у меня умница, – пробормотала Грета, сосредоточенно водя «мышкой» по поверхности откидного столика.
– Она? – всё-таки не удержался Даниэль.
– Да, – Грета бесстрастно глянула на него. – Проблемы?
– Никаких, – Даниэль отвернулся. И правда, какое ему дело до личной жизни этой женщины?
Остаток пути прошёл в молчании. Только почти перед самым приземлением Грета бросила в пространство «Всё чисто» и захлопнула ноутбук. Они сели довольно далеко от здания аэропорта, медленно отползли ещё дальше, так что далёкие огни почти скрылись, и наконец встали. Ральф отстегнулся от кресла, поднялся и скрылся в пилотской кабине. Грета тоже отстегнулась, но вставать не спешила, спокойно дожидаясь его возвращения, и Даниэль последовал её примеру. Наконец Ральф вернулся и молча кивнул в сторону выхода.
Сейчас осень, световой день укорачивается, – думал Даниэль, выходя на крутой трап. Но с середины зимы он начнёт увеличиваться. Летом вампиры полноценно живут лишь по несколько часов в сутки. Насколько же лучше людям, не зависящим от света и темноты! Хотя, кажется, тот же Ральф спал меньше, чем Даниэль – просыпаясь после дневного сна, птенец видел своего Мастера уже сидевшим рядом с кроватью. Вот и ещё один вопрос – это зависит от возраста, или индивидуальная особенность?
В воздухе витал удушливый запах керосина, вянущей травы и глины. У трапа ждали сразу две чёрные машины, и Грета уже садилась в одну из них. Ральф остановился у дверцы другой, выжидающе глядя на Даниэля, и тот сообразил, что так и стоит на верхней площадке трапа. Он торопливо спустился. К некоторому его изумлению, водитель снова оказался человеком, хотя на такси эти машины не походили. Особенно натуральной кожей салона, видимо, заменённой совсем недавно, так как запах показался даже едким. Хотя вообще-то Даниэлю нравилось, как пахнет кожа.