– Что ж, твой птенец может подождать там, – взмах руки указал на незаметную дверь рядом со стойкой. – Его проводят, если хочет, пусть закажет себе что-нибудь. А мы пока утрясём последние детали.
– Иди, Даниэль, – кивнул Ральф.
Даниэль молча направился в указанном направлении. То, что с ним обращаются как с ребёнком, задевало, однако качать права явно было бы не лучшим выходом. С трудом удерживаясь, чтобы не сунуть опять руки в карманы, он почти дошёл до двери, когда та сама распахнулась навстречу. И Даниэль резко остановился. В общий зал под руку с каким-то чернявым красавчиком выплыла Грета Хайнце. В белом платье со шлейфом, в бриллиантах, с распущенными волосами, она сияла ослепительной улыбкой. Пара прошла мимо Даниэля, не повернув голов, и тот проводил их взглядом. Чернявый провёл Грету к одной из ниш и усадил на диванчик с краю, женщина вытащила сигарету. Даниэль невольно оглянулся, отыскивая взглядом своего Мастера, но Ральф с собеседниками успели отойти довольно далеко. Случайность ли, что Грету водят здесь, где они так легко могут столкнуться нос к носу?
– Пойдём со мной, – кто-то тронул Даниэля за локоть. Это оказался вампир в ради разнообразия белом смокинге. Он уверенно прошёл в ту самую дверь, и Даниэль двинулся за ним. Они миновали короткий коридорчик с обитыми кожей дверями и вошли в одну из них.
– Будешь что-нибудь?
– Нет, спасибо.
– Если передумаешь, вон меню, – вампир кивнул на кожаную папку на столе. – Звонок рядом.
– Это что, эквивалент последнего ужина?
– Нет, – вампир пожал плечами. – Просто вежливость к гостям. Твой Мастер всё оплатит, – он секунду помедлил и спросил: – Ты ведь Штеймана, да?
Даниэль кивнул.
– Ну, желаю удачи.
Оставшись в одиночестве, Даниэль огляделся. Он находился в небольшом кабинете, видимо, предназначенном для встреч, требующих большей приватности, чем давали ниши в зале. Стены обиты тёмными деревянными панелями, в одной камин, сейчас пустой и холодный. На полке над ним – несколько безделушек. Невысокий столик, по сторонам от него – два полукруглых дивана, картина на стене, две вазы в нишах, хрустальные бра с подвесками. Даниэль присел было на диван, но тут же вскочил и заходил из угла в угол. Лучше бы он остался в зале – там хотя бы было на что отвлечься. Здесь же… Он осмотрел картину, пытаясь угадать время и художника, но не преуспел. Ясно было лишь, что абстрактное полотно создавали уже в двадцатом веке. Может, и в начале двадцать первого – запах краски был иным, чем в портретной галерее замка, но насколько он меняется со временем, Фёрстнер не имел ни малейшего понятия.
В коридоре кто-то прошёл, дверь открылась и впустила Штефана.
– Я видел, как официант увёл тебя сюда, – сообщил он. – Побуду с тобой.
Даниэль кивнул, решив не уточнять, по своей инициативе Штефан это делает, или по приказу Ральфа. В любом случае, он был благодарен. Ланг взял меню и полистал его.
– Заказать тебе чего-нибудь?
– Нет, мне не хочется.
– Ну а я закажу, – Штефан нажал на кнопку звонка на столе, и всё тот же официант объявился мгновенно: – «Красную розу».
Даниэль взял меню из его рук – голода он действительно не чувствовал, хотя сегодня почти не ел – так, сделал несколько глотков. Однако любопытство взяло верх, и он с интересом пролистал плотные страницы. Большую часть меню составляли разнообразные коктейли на основе крови, но были и супы, и даже мороженое. Оказывается, вампиры могли питаться достаточно разнообразно, а не только просто сосать кровь.
– Но лучше знать меру, – сказал Штефан, когда Даниэль поделился с ним этим соображением. – Если постоянно что-то добавлять, то и заболеть можно. Так что это развлечение не на каждый день, чистую кровь ничего не заменит.
Ему принесли бокал с соломинкой, и некоторое время Штефан молча и сосредоточенно смаковал напиток.
– Кто будет меня судить? – нарушил молчание Даниэль. – Уже известно?
Ральф рассказывал ему о процедуре, так что он знал, что ни сам Штейман, ни Андронеску, выступивший обвинителем, судьями быть не могут. Хозяин дома, где проходит суд, от участия тоже устраняется. В остальном судьи выбираются по жребию из числа оставшихся двенадцати глав Кланов, перед самым судом, чтобы исключить соблазн повлиять на них заранее.