– Я нашёл новую работу в Эйкендорфе. Пришлось побегать, чтобы всё устроить. Извините меня.
– На какой должности? – тут же спросила мать.
– Менеджер в отделе делопроизводства. В общем, то же, чем я уже занимался когда-то, только в крупной корпорации. Ну и оплата соответствующая…
– Ты же говорил, что тебя вся эта бумажная волокита достала, и ты к ней больше не вернёшься, – удивился Пауль.
– Это было давно.
– Что за корпорация? – сбить мать с намеченного курса было не так-то просто.
– «Vita sanguis».
– Никогда о такой не слышала.
– Я слышал, – опять влез брат. – Это что-то, связанное с медициной, да?
– Да, – кивнул Даниэль. – Сбор и распределение донорской крови и органов. Отделения по всему миру, так что мне придётся много ездить. Для писательской деятельности это даже полезно.
Мать моргнула, нахмурилась и покачала головой.
– И что же, они не могли отпустить тебя к заболевшему отцу?
– Мама, я только что устроился. Хорош я буду, если тут же, не проработав и нескольких недель, начну просить отпуск. Я приехал, как только смог.
– Но они же медики! Неужели они не понимают?
– Часть работающих там – медики, но я имел дело не с медиками, а с клерками. А они везде одинаковы.
– Но зачем тебе вообще это понадобилось? Разве твои книги перестали давать доход? Ты сам говорил, что, возможно, продашь права на экранизацию, и дополнительные тиражи… Даниэль, ты потратил столько времени, чтобы убедить нас с отцом, что постоянная работа тебе не нужна, и вдруг жертвуешь ради неё семьей!
– Просто я понял, что вы были правы, и что стабильный доход куда надёжнее. Я пишу новую книгу, но она сильно отличается от предыдущих, и читатели могут её не принять. Моя известность, а с ней и тиражи в любой момент могут пойти на убыль. А сейчас я нашёл работу, которая позволит мне совмещать. И хорошо зарабатывать на постоянной основе, и писать.
Мать помолчала, в её глазах стояло недоверие. Возразить ей было трудно, ведь Даниэль лишь повторял аргументы, которые родители сами использовали, стремясь отговорить его от попытки целиком положиться на писательский труд. И всё же родительское сердце явно чуяло подвох, хоть и затруднялось сформулировать, в чём он заключается. Даниэль кинул взгляд на брата, однако Пауль, сосредоточенно хмурясь, глядел куда-то мимо него.
– Ну, хорошо, – с неохотой согласилась мать. – Предположим. Но раз у них много отделений, разве ты не можешь перебраться поближе к дому?
– В Аугслезе у них отделения нет. Я поступил на работу в головной офис, и ближе едва ли найдётся.
– Вроде был в Кирхберг, – рассеянно заметил Пауль, и Даниэлю захотелось его укусить. – Когда я туда ездил в связи с подрядом на ремонт больницы святого Герхардта, они там как раз праздновали заключение постоянного контракта с местным филиалом этой твоей «Виты».
– Вот! – обрадовалась мать. – Ты можешь перевестись туда. Всего-то день на поезде.
– И чем это быстрее, чем пара часов самолётом?
– Хотя бы тем, что туда звонки дешевле!
– Мама, сейчас спутниковая связь. Ты можешь звонить хоть в Америку, это будет не намного дороже, чем в соседний город. Попроси Пауля, он подберёт тебе хороший тариф.
– И всё же мне будет спокойнее, если ты будешь не на другом конце страны. Можешь считать это моей прихотью, но я прошу тебя уступить матери хоть раз. Ты ведь видел, в каком состоянии отец?
– Мама, – Даниэль вздохнул. – Я не смогу никуда перевестись без потери в деньгах. И чем отцу поможет моя близость, даже если я снова поселюсь в Аугслезе? Я ведь не врач. Он скоро выздоровеет, я надеюсь…
– Да у него реабилитационный период будет год! Врачи говорят, что поддержка близких сейчас важна, как никогда.
– Я готов поддержать вас всем, чем только смогу. Любые деньги, любая материальная помощь… Отцу что-нибудь нужно? Ты только скажи.
Мать вновь помолчала, меряя его пристальным взглядом.
– Как-то всё это очень внезапно, – сказала она. – Как-то очень внезапно ты нашёл эту работу, хотя ещё до твоего отъезда о том и речи не было. Как-то очень внезапно ты начал всё мерить на деньги.
Даниэль открыл рот, собираясь возразить, но не успел. Пауль рядом с ним вдруг издал сдавленный возглас и пошатнулся, хватаясь за перила. Он стал белым, как мел, и Даниэль кинулся к нему, чувствуя не столько тревогу, сколько облегчение:
– Что с тобой?!
– Там… там… – Пауль дрожащей рукой ткнул куда-то в стекло лестничной клетки. Даниэль обернулся. Сквозь стеклянную стену отлично просматривалась автомобильная стоянка. Она была хорошо освещена, и на ней по самым фонарём красовался автомобиль Штефана, на котором Даниэль и приехал в больницу. Сам Штефан стоял рядом, прислонясь к дверце и разглядывая что-то за пределами видимости. Рано вернулся, удивился Даниэль, зато теперь не придётся искать такси… И тут до него с некоторым опозданием дошло, на кого это Пауль смотрит с таким ужасом.