А ведь не он первый это придумал, великодушно признавал Доминик. Нет, мечтать об этом могли все, но первым разработкой практических шагов занялся совершенно определённый вампир. Лавры первопроходца принадлежали Гюнтеру фон Керпену – великому бунтарю и умнейшему вампиру, опередившему своё время. Именно ему, после разрыва с Мастером Андронеску и неудачной попытки построить собственный Клан, окончившейся гибелью всех его птенцов, пришла в голову гениальная идея сделать остальных вампиров зависимыми от себя путём монополизации снабжениях их кровью. Пусть даже поначалу это предполагало торговлю живым товаром, а не кровью как таковой, но со временем развитие технологий позволило усовершенствовать процесс. Он же первым додумался, что можно создать полноценный Клан не из птенцов, объединённых верностью крови, а из вампиров, объединённых общностью цели. Кто знает, как бы далеко мог пойти фон Керпен, но судьба не дала ему такой возможности. И все свои идеи он завещал единственному сотворённому им за последнее десятилетие своей жизни птенцу.
Но Ральфа подвела молодость и свойственное ей неразумие. Избыток эмоций вредит и людям, и вампирам, и требуется куда больше времени, чем обычно думают, чтобы от него избавиться. А потому возглавлять Кланы мальчишкам моложе двухсот лет противопоказано. У Ральфа неплохие задатки, со временем он мог бы стать хорошим главой и будет неплохим помощником, но пока пусть поучится у старших. И надо будет проследить, чтобы следующих своих птенцов он подбирал разумнее. Этот его писатель – бог с ним, вреда он него, судя по всему, не будет, так что пусть Ральф играется, но вообще-то новые птенцы должны приносит Клану пользу.
Когда Андронеску предложил свой план «приватизации» «Vita sanguis», Куинн оказался перед сложным выбором. С одной стороны, заманчиво было бы подгрести корпорацию под себя и потихоньку внушить вампирьему сообществу мысль, что отныне их питание зависит от него. С другой – возглавить совет директоров и столь же исподволь внушить мысль, что отныне он главный не только в вопросах управления корпорацией, было заманчиво не меньше. Доминик колебался до последнего, и тут Грета Хайнце выкинула свой фортель. И все сомнения кончились, ибо эту уникальную женщину нужно было сохранить во что бы то ни стало. Значит, может вампир хранить верность кому-то превыше верности своему Мастеру! Пусть Грета действовала на эмоциях, как и её приёмный отец, но важен сам факт. И теперь нужно было посмотреть, во что всё это выльется. Сумеет ли она сохранить или восстановить здравый рассудок, или эксперимент лишь покажет незыблемость нынешнего положения вещей?
Коктейль как-то незаметно кончился, и Доминик Куинн полез за сигарой. Большие планы – большими планами, а забывать о жизненных удовольствиях тоже не стоит. Иначе жизнь потеряет смысл. Пусть остальные суетятся, тешатся своими амбициями, делят власть и реже поглядывают по сторонам, пока тончайшие нити оплетают их по рукам и ногам. Пауку, хозяину паутины, торопиться некуда. Совершенно, то есть, некуда.
Конец