На Медоу-лэйн было тихо. Свет почти ни у кого не горел. Лили заехала в гараж, вышла из машины и поспешила в дом; ей требовались горячая ванна и тишина. Без Норы в их жилище было оглушительно тихо, а мысли в голове, напротив, стучали слишком громко. Лилиан неустанно прокручивала в памяти сегодняшний день: поза Селесты, формалин, церковь, видеопрокат, Кларки. Нет, она ни на шаг не приблизилась к поимке убийцы.
Однако чутье подсказывало, что дальше произойдут вещи пострашнее. Что Селеста могла быть первой, но точно не будет последней.
Глава 5
Лили разбудили солнечные лучи, нещадно светившие в глаза. Надев домашний свитер, она спустилась на первый этаж и поставила на плиту турку с кофе. Завтрак готовить не стала: не было аппетита. Все ее мысли занимала Селеста. Ей хотелось поскорее отправиться к Мэгги – подруге жертвы. Лили потянулась к мобильному и увидела сообщение от Картера: «Сладких снов, Лили». Вчера она так быстро уснула, что не успела проверить телефон. Улыбнувшись, она бросила мобильный в сумку, переоделась в кожаные брюки, серый свитер и дубленку.
Ни одной зацепки. Ни одной чертовой зацепки. Это сводило Лили с ума, хоть она и пыталась убедить себя в том, что расследование началось лишь двадцать четыре часа назад.
В «додже» было холодно, как в морозильной камере. Пришлось завести двигатель и ждать на улице. Медоу-лэйн понемногу просыпалась: соседи суетились, хлопали дверцами автомобилей, торопили детей. Где-то в конце улицы гудела воздуходувка: кто-то с самого утра пытался избавиться от опавших листьев.
Выкурив сигарету, Лили забралась в слегка прогретый салон, коснулась ледяного руля и выехала из гаража. Зимой она обязательно включит здесь отопление, чтобы не мучиться по утрам с машиной.
К дому Кларков Лили прибыла через час, вдосталь настоявшись в пробках. Дверь открыл мистер Кларк.
– Детектив Мерфи? Есть новости?
Казалось, всего за одну ночь он превратился в девяностолетнего старика с темными мешками под глазами.
– Доброе утро, мистер Кларк. Не подскажете, в каком из домов живет Мэгги?
– О! – Мистер Кларк словно очнулся ото сна. – Конечно! Мэгги… Она вчера заходила.
– Спенсер, кто там? – послышался голос миссис Кларк.
– Дафни, отдыхай, это утренняя почта, – крикнул мистер Кларк, а затем прошептал Лили: – Простите, она… боюсь, ей слишком плохо.
– Конечно. Так какой дом?
– Вот этот, кирпичный. – Он махнул рукой в сторону дома напротив. – Мэгги с Селестой часто общались из окон своих спален. У обеих комнаты на втором этаже…
Лили пришлось несколько раз нажать на звонок, чтобы тот сработал. Через минуту дверь открыла милая темноволосая девушка с карими глазами и чуть вздернутым носом. На ней была белая рубашка и черный строгий сарафан. А еще всего один ботинок. Видимо, она куда-то собиралась.
– Мэгги?
– Э… да, добрый день.
– Детектив Мерфи. Есть минутка?
Мэгги сглотнула, сняла ботинок и жестом пригласила Лили войти.
Интерьер дома Мэгги, в отличие от жилища Кларков, был стильный и современный, с претензией на роскошь. Лилиан отметила дорогую мебель в скандинавском стиле, выполненную в единой цветовой гамме, тогда как у соседей все было пестрым и безвкусным. Мэгги предложила ей пройти на кухню, налила чай и поставила на стол вазу с печеньем.
– Спасибо, я не голодна, – вежливо отказалась Лили. – Мэгги, думаю, вы понимаете, зачем я здесь, поэтому без предисловий. Вы были близкой подругой Селесты?
Мэгги сжалась, теребя подол сарафана.
– Мы были как сестры. Я переехала сюда с родителями в возрасте пяти лет, тогда мы и познакомились. Селеста довольно замкнутая, поэтому мы долго притирались друг к другу. Ходили в одну школу, посещали литературный кружок. Селеста обожала книги и искусство, могла вытащить меня в другой город ради художественной выставки. У меня более аналитический склад ума, поэтому мы поступили на разные факультеты в Юго-Восточный университет. Стали реже видеться, к тому же она устроилась на подработку… хотела накопить денег, чтобы переехать в Новый Орлеан. Там много представителей современного искусства…
Лилиан прекрасно понимала мечты Селесты. Она сама окончила художественную школу, обожала рисовать – и рисовала бы, если бы жизнь круто не переменила ее планы. И все же за последний год она несколько раз бралась за кисть: когда Лили поделилась с Картером своей страстью к живописи, он настоял на том, чтобы посмотреть ее работы. Заметив восхищение в его глазах, она не смогла скрыть улыбку и вдохновилась на новую картину, которую так и не закончила.