– Что-то я не заметил сегодня солнца. – Картер кивнул на очки Лили.
– Зато я заметила чертовых репортеров. Жду не дождусь, когда позвонит Дэвис и вынесет нам мозг. Пожалуйста, скажи, что ты что-нибудь выяснил в художественной школе. – Лили упала в кресло и крутанулась вокруг своей оси.
– Возьми пончик, здесь твой любимый, карамельный. И мокко. – Картер никогда не путал ее предпочтения, за что Лили ценила его вдвойне.
– О, Картер! Я и забыла, что еще не завтракала.
– Прекрасно. Время шесть вечера.
Жадно откусив кусок пончика, Лили сощурилась:
– Я жду.
– Есть кое-что интересное. «Дневники Пикассо» проводили конкурс на лучшую серию сезонных пейзажей. Победитель получит возможность поучаствовать в крупной международной художественной выставке то ли в Париже, то ли в Санкт-Петербурге, я так и не запомнил, но суть в том, что жертва в этом конкурсе участвовала. Помимо этого, победителю полагается грант, которого хватило бы на первое время в Новом Орлеане, чтобы снять квартиру и найти подработку.
– Ты думаешь, кто-то убил Селесту, чтобы занять ее место? Мотив слабоват. И зачем убийце так все усложнять?
– Лили, разве ты не художница? Разве тебе не хочется вносить щепотку творчества в каждое действие?
– Если дело касается работы – нет. – Лили смутилась. – По-твоему, убийца может быть художником? Не знаю, в таком случае мы нашли бы хоть какой-то намек на искусство. У нас ни одного волокна, ни одного отпечатка. Ни одного подозреваемого!
– Я на всякий случай проверю алиби всех участников конкурса.
– Хорошо. А я думаю… Мне кажется, стоит получше изучить саму Селесту. Съезжу в библиотеку и спрошу, какие книги записаны в ее читательском билете.
Раздался звонок стационарного телефона, Картер и Лили одновременно потянулись к трубке. Их пальцы соприкоснулись, они взглянули друг на друга. Отчего-то Лили покраснела и отдернула руку.
– Наверняка Дэвис, – шепнула она.
Картер прочистил горло.
– Детектив Райт. Да, комиссар. Нет. Опросили, да. Понял. Кого мы можем задержать? У всех алиби. Мотива тоже нет.
Лили схватилась за голову и тяжело вздохнула. Чертовщина какая-то, а не дело. Лили решила после библиотеки заехать к Кларкам и осмотреть спальню Селесты.
Картер швырнул трубку.
– Кретин.
– Он бесится из-за репортеров, не кипятись.
– Ладно, пора ехать. Библиотека закроется в восемь, как и школа.
По дороге в библиотеку Лили слушала радио и отстукивала ритм пальцами по рулю. Ее не покидала мысль, что убийца хотел что-то показать. Что она что-то упустила.
В библиотеке ей выдали читательский билет Селесты. В основном девушка читала биографии известных художников, сборники стихотворений, а за последние два месяца прочла целых три романа: «Анна Каренина», «Поющие в терновнике» и «Пробуждение». Ничего примечательного, разве что Селеста перешла на жанровую прозу.
– Мисс Кларк вернула вам книги?
– Да, буквально на той неделе принесла последнюю, «Пробуждение», – сообщила библиотекарь.
– Она когда-нибудь читала в зале?
– Бывало.
– Вы что-нибудь можете о ней сказать?
– Хорошая тихая девочка, часто брала с собой карандаши и рисовала во время чтения. Но мы ни разу не разговаривали.
– С ней кто-нибудь был или она приходила одна?
– Одна, всегда. Не помню, чтобы она приходила в компании. Может, с кем-то и говорила здесь, я ведь иногда отлучаюсь со своего поста, чтобы расставить книги.
– Спасибо.
Лили поехала к Кларкам. Читала ли Селеста и раньше романы? Или что-то натолкнуло ее взяться за них, раз прежде она интересовалась только биографической литературой и поэзией?
– Селеста, Селеста, о чем же ты не хочешь нам говорить… – прошептала Лили, следя за дорогой.
Дверь ей открыла миссис Кларк. Она была одета в простое черное платье, на лице ни грамма макияжа. Бледная и потерянная.
– Миссис Кларк, добрый вечер.
– Детектив Мерфи, есть новости?
– Пока нет. Вторые сутки все-таки. Я бы хотела осмотреть комнату Селесты…
– О, конечно. Проходите.
Миссис Кларк проводила Лилиан на второй этаж и медленно отворила дверь в спальню дочери. У Лили дух перехватило: столько прекрасных картин она увидела. Селеста писала все: и пейзажи, и портреты, и абстракции, но в каждой работе был виден ее почерк. Лили не смогла бы объяснить это, но художник всегда может отличить картины другого художника по маленьким штришкам. Селеста любила рисовать пастелью и маслом.
– Я ничего не трогала здесь с тех пор… не знаю, смогу ли когда-нибудь снять их. – Миссис Кларк окинула взглядом стены комнаты.