– Вы знали, что Селеста мечтала организовать выставку своих картин? – стараясь скрыть осуждение, спросила Лили.
Миссис Кларк насупилась и уставилась в пол.
– Она обмолвилась однажды. Но мы… – Послышался всхлип. – Мы недостаточно верили в ее талант, детектив.
– Тогда, возможно, когда мы закроем дело, вам будет чем заняться, – намекнула Лили, указывая на десятки развешанных по стенам работ.
Все картины были разного размера: бабочка морфо дидиус была нарисована на вырванном из блокнота листочке, а рядом висел большой холст, на котором были изображены горы, явно написанные с натуры: видимо, Селеста рисовала их, расположившись на автобусной остановке или на университетской парковке. У Лили вдруг кольнуло в сердце: неужели жизнь такой талантливой девушки столь трагически оборвалась?
– Я оставлю вас. Мне тяжело здесь находиться.
Лили кивнула и прошла вглубь спальни. Села на мягкую постель, расположенную прямо у окна и заваленную вещами. Осмотрелась, но ничего особенного не увидела. Нужно было поискать дневник или тайник. Лили отметила, что Селеста не рисовала своих родителей: ни в ее комнате, ни на кухне, ни в других помещениях она не увидела их портретов. Возможно, какой-нибудь рисунок висел в родительской спальне, куда Лили еще не довелось попасть, но все же это наводило на определенные мысли. Казалось, Кларки многого не знали о своей дочери.
Под кроватью Селесты обнаружились клубы пыли и старые носки, в платяном шкафу была только небрежно сложенная одежда. На туалетном столике минимум косметики – ей и не нужно было больше, подумала Лили: Селеста от природы была очень красива. На секунду Лили показалось, что на комоде стоит ее собственное фото в подростковом возрасте, но, подойдя ближе, она увидела, что это снимок Селесты. Стало немного жутко. Лили размяла пальцы и продолжила обыскивать спальню.
За полчаса она простучала все деревянные поверхности на наличие тайников – ничего. Тогда Лили собрала все работы Селесты, включая старые альбомы, и взяла с собой, чтобы дома рассмотреть их повнимательнее. Она по себе знала, что, если голову художника занимают какие-то назойливые мысли, они будут бессознательно зафиксированы на полотнах. Нужно лишь проявить терпение и взглянуть на них под правильным углом.
Глава 8
Лили полночи просматривала картины Селесты, и в конце концов они слились для нее в один общий узор, поэтому она решила вернуться к ним позже, с ясной головой. Утром, когда она готовила завтрак, ей позвонил Филипп – друг детства. Пожалуй, единственный ее друг, если не считать Картера – но с ним-то она познакомилась не так давно.
– Крошка Ли!
– Привет, Фил. – Лили расплылась в улыбке, услышав родной голос.
– Слышал, ты расследуешь дело о девчонке Кларк.
– Чертова пресса…
– Ты давно включала телевизор? Вообще-то сюжет о ней уже третий день крутят по новостным каналам.
Лили бросила взгляд на старинный телевизор с огромным экраном в гостиной (все ее друзья давно перешли на плазму): да, телевизор она не включала с тех пор, как отвезла Нору к родителям. Она так привыкла к звукам мультфильмов, которые Нора смотрела одним глазом, играя в куклы или раскрашивая принцесс в гостиной, что не включала телевизор в отсутствие дочери: иначе переносить одиночество становилось совсем трудно.
– Как Нора?
– Чудесно: наслаждается природой у бабушки с дедушкой, чувствует себя принцессой.
– А ты давно возила ее к отцу Дэниеля?
Лили громко вздохнула, выключила плиту и села на высокий стул. Мистер Мерфи регулярно писал Лилиан просьбы привезти Нору или хотя бы заехать в гости. Она боялась. Боялась смотреть на свекра, как две капли воды похожего на мужа. Боялась, что Норе снова начнут сниться кошмары. Боялась, что так и не сможет начать новую жизнь…
– Лили?
– Я здесь. Думаю, скоро все же придется отвезти ее к дедушке…
– Так ты с ним не виделась?
– Я отвозила ему вещи…
– Лили! Так нельзя, он потерял единственного сына. Я знаю, тебе очень больно, но не лишай его возможности видеться с Норой.
– Я не… Ладно, давай сменим тему. Как у тебя дела?
– Соскучился, хотел заехать на неделе, можно?
– Давай на следующей: у меня голова крýгом от этого дела.
Они поболтали еще минут двадцать, затем Лили позавтракала глазуньей с тостами, поморщившись, выпила крепкий эспрессо и отправилась одеваться. Темно-синий свитер под цвет глаз, кожаные брюки, ботинки и дубленка – она была готова к встрече с Сайласом. Волосы давно пора было подстричь (о чем непременно напомнила бы мать), но Лили нравилось, что они отросли: так она выглядела на несколько лет моложе.