– Всеми подобными приютами здесь владеют англичане, – сказала Жюли, когда мы входили в дом. – По крайней мере, мой менеджер купил двухнедельное пребывание здесь у англичанина.
Квартирка была крохотной: маленькая кухня, гостиная, ванная и одна спальня. Скользящие двери из гостиной вели в мощеный внутренний двор.
– Неплохо, – сказала Жюли, разбрасывая вещи по стульям.
– Да, славно, – ответила я и вышла во внутренний двор. Посреди него находился бассейн, окруженный шезлонгами, на половине из которых лежали загорающие на вечернем солнце люди.
– Я знаю, что для тебя это уже не новость. – Жюли тоже вышла во двор. – А для меня это просто чудо – побыть на солнышке. В Ирландии даже летом так просто вокруг бассейна не посидишь.
Но сидеть вокруг бассейна нам и здесь что-то не хотелось. В тот же вечер мы отправились на прогулку и обнаружили чудесную бухту с нежно-кремовым песком и чистой теплой водой. На следующее утро, едва позавтракав, мы побежали прямо туда.
– Ну вот, отдых и начался, – вздохнула Жюли, втирая в кожу крем для загара. – Теперь нам остается только спать, есть, плавать и читать.
– А как насчет танцев до упаду? – поинтересовалась я.
– Танцы меня больше не интересуют, – мрачно заявила Жюли. – Я для них слишком стара.
Мы обе фыркнули.
Прошлым вечером мы так и не успели как следует поговорить. Так, болтали за ужином о наших семьях, о работе в Испании, но об Энди не было произнесено ни слова. Я ждала, что Жюли сама начнет этот разговор.
– Смотри! – вдруг сказала она, толкая меня в бок и указывая на море.
В бухту заруливал большой белый катер с затемненными стеклами, который неплохо бы смотрелся на самом фешенебельном курорте.
– Интересно, кому он принадлежит? – спросила она.
– Кому-нибудь очень богатенькому, – высказала я предположение.
Она вздохнула.
– И я когда-нибудь стану очень богатенькой, – мечтательно сказала она.
– Каким образом? – поинтересовалась я. – Собираешься стать агентом по недвижимости? Или выйти замуж за такого агента?
– Нет, замужество мне не грозит, – снова вздохнула она. – Я просто по природе одинокая женщина.
– Странно, а мне всегда казалось, что ты по природе как раз семейная женщина, – возразила я. – Если вспомнить хотя бы те орды поклонников, которые таскались за тобой в годы дикой юности. Да и сейчас я думала, что ты собираешься замуж за Энди.
– У меня на уме кое-что посерьезнее, чем Энди Джордан, – сказала она, покручивая на пальце прядь волос.
– Расскажи мне про него! – взмолилась я, умирая от любопытства.
Она снова вздохнула – в который раз.
– Знаешь, Изабель, я думала, что он меня любит. Он так мило себя вел на Рождество. Говорил, что свою жизнь больше не представляет без меня. Подарил золотую цепочку, состоящую из сцепленных сердечек. Что я должна была думать по этому поводу?
– Нечто вполне определенное, – согласилась я.
– Из Штатов прозвонил целое состояние, – продолжала она. – Правда, насчет будущего разговор крутился всегда вокруг да около. В общем, в прошлом месяце я задала ему прямой вопрос о том, как он мыслит наши с ним отношения.
– А он что?
– Он предложил мне приехать в Штаты и пожить с ним некоторое время.
– Ну? Так в чем же проблема?
– В том, что он предложил пожить с ним, а не выйти за него замуж.
– О! – только и смогла выдохнуть я.
– Я ответила, что не совсем понимаю такую постановку вопроса. А он сказал, что это важно – лучше узнать друг друга перед тем, как принимать долгосрочные решения.
На секунду мне показалось, что Жюли вот-вот заплачет.
– Послушай, – начала я как можно мягче. – Вы действительно не очень много времени провели вместе. Возможно, ему кажется, что вам так хорошо вместе, потому что вас разделяет большое расстояние.
– Я понимаю, – вздохнула Жюли. – Но пойми и ты, Изабель! Мне тридцать лет. Он хочет, чтобы я бросила работу и уехала в Штаты на три месяца. А кто знает, что будет через три месяца? Женится он на мне или нет? К тому же большую часть времени он все равно будет проводить на работе, и мне придется коротать время в полном одиночестве.
– А ты смотри на это, как на продолжительный отпуск.
– Я не могу! – взвизгнула Жюли. – Я не хочу откладывать свою жизнь на потом, и к тому же у меня в Ирландии хорошая работа. Если он собрался меня от всего этого оторвать, то пусть дает хоть какие-нибудь гарантии!
– Но ты же всегда говорила, что ненавидишь свою работу, – мягко продолжала я.
– Нет, не ненавижу! – капризно возразила она. – То есть это, конечно, не самая блестящая карьера, но за нее платят хорошие деньги, и мне они нравятся. Кроме того, менеджер обещал в будущем сделать меня своим персональным помощником.
– О! – снова выдохнула я.
– И ради чего мне все это бросать? – продолжала Жюли. – Ради сомнительной трехмесячной любовной авантюры во Флориде?
– Может, и не сомнительной, – выразила надежду я. – Может, тебя там ожидает роскошное венчание в церкви или хотя бы скромная регистрация в Лас-Вегасе!
Она горько рассмеялась.
– Я понимаю, – продолжала я, – ты хочешь сказать, что я стою на его точке зрения. Но любить человека на расстоянии в несколько тысяч миль действительно очень трудно, Жюли. Такая ситуация не очень способствует узнаванию друг друга, не правда ли?
– Да, все правильно. – Она вздохнула и зарылась пятками в песок. – Я тоже вполне способна встать на его точку зрения. Просто… просто я не хочу. Это не то, что мне нужно.
Вот, она наконец произнесла главные слова: «Это не то, что мне нужно».
То же самое я сказала Тиму, когда он предложил мне переехать к нему домой. Теперь я очень хорошо понимала Жюли. Это не значило, что мы считали замужество пределом всех мечтаний и концом нашего существования. Просто мы хотели получить гарантии того, что нас любят. Почувствовать уверенность в своей безопасности. А без брачного свидетельства, похоже, такой безопасности мы не чувствовали.
– Мы с тобой просто невыносимые провинциалки, – подвела я мрачный итог.
– Что же я могу с этим поделать? – спросила она. – Я родилась и выросла в пригороде.
На борту катера появилась девушка, высокая и стройная, в поблескивающем оранжевом купальнике, который прекрасно подчеркивал ее совершенную фигуру. Она подняла руки к небу, пару раз качнулась на носках, а затем нырнула в ярко-голубую воду, рассылая во все стороны фонтаны сверкающих брызг.
– Сволочь, – припечатала Жюли.
– Прекрати злобствовать, Жюли, – сказала я. – Почему бы нам тоже не окунуться?
Жюли поморщилась…
– Но я только что вся намазалась кремом.
– Ну и что такого? Он защитит тебя и в воде.
Вода была сказочно теплой. Я плавала с закрытыми глазами и никак не могла остановиться. Жюли бултыхалась где-то возле берега. Когда я открыла глаза, то девушка уже вернулась на катер, и вокруг нее теснилось с полдюжины мускулистых загорелых парней.
– Как ты думаешь, может быть, она – кинозвезда? – спросила Жюли, когда мы с ней вылезли на берег.
– А может, попзвезда?
– Но все это мясо вокруг нее. Вокруг одной-единственной женщины. Да, жизнь несправедлива!..
Мы вместе повздыхали по поводу несправедливости жизни и снова улеглись загорать.
– Знаешь, я тут как-то встретила Тима Мэлона, – призналась Жюли.
Мы сидели после обеда в баре и потягивали пиво. Произнося эти слова, подруга старательно избегала моего взгляда.
– Что? – Я едва не поперхнулась своим пивом.
– Встретила Тима, – повторила она. – Не нарочно, разумеется.
– Где?
– На Графтон-стрит. В субботу. Он стоял впереди меня в очереди в банк.
– Ты с ним говорила? – У меня во рту пересохло, грудь сдавило так, что пришлось прибегнуть к ингалятору.