Я не собиралась ей ничего рассказывать, но внезапно меня прорвало.
– О Габриэла, – запричитала я. – Я такая идиотка! Я все в своей жизни запутала!
– Ты беременна? – спросила она напрямик.
От такого вопроса я опешила. Такая возможность мне и в голову не приходила. Но, с другой стороны, глядя на меня, сидящую в туалете и причитающую о кошмарной жизни, что еще в первую очередь могла подумать Габриэла? Это только мне было ясно, что ни о какой беременности не может быть и речи.
– Нет. – Я сделала попытку улыбнуться. – Я не беременна.
Она с облегчением вздохнула.
– В таком случае все не так плохо, не правда ли? – Ей казалось, что беременность – это самое страшное, что может случиться с женщиной на свете. Но, с другой стороны, если бы я действительно была беременна, то нам вообще не о чем было бы разговаривать. – В таком случае давай поговорим о том, что тебя волнует, – продолжала Габриэла. – Я давно заметила, что ты выглядишь неважно, Изабель. Может быть, все дело в бессонных ночах? Или в чем-то другом?
– Дело в массе разных глупостей! – тихо сказала я. – Я ужасный человек, Габриэла! Если я тебе расскажу, то ты изменишь обо мне свое мнение!
– Не изменю. Рассказывай. И я рассказала…
– Когда я приехала в Мадрид, то думала, что стану здесь другим человеком. В молодости у меня было много друзей, но я никогда не теряла голову. А потом я встретила Тима. Я просто с ума по нему сходила! Не могла дождаться того дня, когда мы поженимся! А когда он отказался на мне жениться, для меня это был удар. Мне показалось, что моя жизнь кончена.
Я немного помолчала. Габриэла внимательно меня слушала и не перебивала.
– Дома мне все напоминало о моем несчастье, все от меня устали, даже Барри Клири. И тут Шарон, его жена, нашла выход из положения – она отправила меня работать за границу. И вот я здесь, Габриэла. Я думала, что смогу себя перебороть, стать другой. Что здесь про меня никто ничего не знает, что, если каждую ночь развлекаться, то в конце концов можно забыть Тима. И я начала развлекаться.
Тут я рассказала ей обо всех своих похождениях.
– Да, я много пила, но в пьяном виде я чувствовала себя лучше. С меня спадало напряжение. А в прошлую ночь я была на вечеринке по случаю помолвки одной знакомой. Мы много выпили, я снова вспомнила о прошлом, о Тиме, и когда пошла домой, то встретила Луиса.
– Луиса! – воскликнула она на этом месте. – Нашего Луиса?
– Этого самого.
– О Изабель!
– Не говори мне: «О Изабель!», – скорчила я гримасу. – Он был очень мил. Пригласил меня к себе, приготовил кофе и…
– И затащил в постель, – закончила фразу Габриэла.
– Да. – От стыда я готова была провалиться. – Но тогда мне казалось, что так и надо. А теперь он называет меня «моя прелесть» и усаживается ко мне на стол, и все на работе узнают, что я спала с Луисом Кардозо и что я идиотка!
Габриэла вздохнула.
– Не стоит драматизировать, – наконец сказала она спокойным голосом. – Слухи о донжуанстве Луиса весьма преувеличены. Просто он такой человек, который любит этим прихвастнуть. Но все, с кем он спал, остаются после этого его друзьями.
– Весьма континентально, – вставила я. Габриэла засмеялась.
– Просто мы не так склонны к аналитике, как вы, – сказала она. – Но может, ты хотела бы продолжить с ним отношения?
– Нет! – твердо ответила я. – Мне он нравится, но это не мой тип.
– Ха! – усмехнулась Габриэла. – Альфредо тоже не мой тип, но все равно я с самого начала знала, что выйду за него замуж.
– Ну вот видишь – ты знала. А с Луисом у меня нет такой уверенности.
– Но ведь не все это знают, – резонно заметила она. – К тому же так это или не так, но тебе все равно лучше сейчас пойти домой и лечь в постель.
– В постель к Луису?
Мы обе заулыбались.
– Иди домой, Изабель, – продолжала она. – На работе сегодня нет ничего срочного. Отоспись и приходи завтра здоровой.
Я попыталась встать. Ноги мои дрожали.
– Я вызову тебе такси, – глядя на меня, решительно заявила Габриэла. – Выходи не через главный офис, а через мой кабинет. Я тебе помогу сойти с лестницы.
– Спасибо, Габриэла, ты так добра ко мне!
– Но ведь мы же с тобой друзья, не правда ли?
Дома я легла в постель. Голова не проходила. Руки и ноги похолодели, дыхание стало прерывистым. Я сделала слишком много впрыскиваний из ингалятора, и сердце бешено колотилось. Чувствовала я себя ужасно. Мне хотелось оказаться дома, в Дублине, чтобы мама заботливо надо мной склонилась, принесла чашку горячего чая (хотя, если честно, то вряд ли я смогла бы сейчас удержать в руках даже чашку чая), а на голову положила холодное полотенце. Мне до смерти хотелось почувствовать на лбу холодное, мокрое полотенце. В квартире стояла страшная жара – кондиционер весь день не работал. Я одновременно жарилась под простыней и дрожала от холода. Может, у меня и правда температура? Может, коктейли здесь ни при чем? А заодно и Луис, и чувство оскорбленного достоинства?
Но я прекрасно знала, коктейли именно при чем, а заодно и Луис, и чувство оскорбленного достоинства.
Постепенно я впала в какое-то забытье. Разбудил меня звонок домофона. Я села на постели и долго прислушивалась к своему телу. В нем образовалась какая-то легкость. Голова почти прошла, вообще – мне стало как-то лучше, только ноги еще дрожали. На дрожащих ногах я дошла до прихожей и нажала кнопку внутренней связи.
– Кто там?
– Это я, Луис.
– Луис?
– Можно мне войти?
– О!.. Хм… Хорошо, Луис, входи.
А что еще я могла ответить? До его прихода я успела только натянуть на себя джинсы и майку.
– Привет, Изабель! Как ты себя чувствуешь? – Весь его вид выражал только заботливость и ничего больше.
– Ничего, спасибо.
– Что с тобой стряслось? Может, ты и правду что-то съела?
– Скорее выпила, – буркнула я в ответ.
– Так, значит, прошлым вечером ты много выпила?
– Надо полагать, что да. – Я насмешливо скривила губы. – Сразу это как-то до меня не дошло.
– Бедная Изабель!
– Я сама во всем виновата, – затараторила я. – Надо было соображать получше.
– И не ходить ко мне домой, – продолжил мою мысль Луис.
– И не ходить к тебе домой, – подтвердила я.
– Да, Изабель, – со вздохом сказал Луис, – я тоже виноват. Не надо было тащить тебя в постель в таком состоянии. Но все равно, это было потрясающе!
– Луис!
– А что такого? – спросил он. – Ты потрясающая, чувственная, сексуальная женщина.
– Луис, прекрати!
– Да что тебя так задевает?
– Просто я тебя не люблю, вот и все.
– Ну, это не причина.
– А для меня причина.
– Но ты и с другими спала в Мадриде. Боже, подумала я, что они обо мне все знают?
– Но это не имеет значения, Изабель.
– Я очень сожалею, Луис. Поверь мне. – (С чего это вдруг я начала извиняться?!)
– Не бери в голову, – сказа Луис. – Для нас это был хороший опыт. И для тебя, надеюсь, тоже.
Я вспыхнула.
– Да.
– Ну вот видишь. И теперь мы друзья.
– Да.
– В таком случае ты мне все расскажи.
– О чем?
– Об этом парнишке. Ирландце.
– А кто тебе сказал? Габриэла?
– Изабель, Габриэла тут ни при чем, мы и сами не дураки.
Итак, никакой новой Изабель с чистым прошлым не получилось. А заодно и пересоздания самой себя. Во всяком случае, эта новая Изабель мне нравилась гораздо меньше прежней. Я рассказала Луису о Тиме и о нашей помолвке. Он смотрел на меня с симпатией.
– Ничего удивительного, что ты приехала в Мадрид, – сказал он под конец моего рассказа. – Здесь мужчины лучше.
Мне стало смешно, хотя смех больно отдавался в моей несчастной голове. С его утверждением мне пришлось согласиться.
– Я больше не потащу тебя в постель, – пообещал Луис. – Разве что ты сама этого захочешь. Просто я всегда буду рядом, Изабель, вот и все.
– Знаешь, Луис, ты только не обижайся, но я вряд ли в скором времени прыгну к кому-нибудь в постель, – сказала я. – Разве что опять на меня что-нибудь найдет, и я напьюсь до потери сознания. – Я пошла на кухню и принесла оттуда несколько бутылок вина. – Ты не мог бы унести их с собой? Отныне я не хочу даже в доме своем держать это.