— Сейчас ты выложишь на стол главную карту, — хмыкнул гильдер, заваривая второй чайник. — Говори, после «Хиросим» я готов к любому предложению.
— Три индивидуальных защитных комплекта «Вакуум», — медленно и потому необычайно веско произнёс комби. — Довоенные, в неповреждённой заводской упаковке. Класс защиты — «ААА», а ты наверняка знаешь, что даже дотовцы обходятся «АА».
— Картриджи запасные есть? — Ганимах без всякого стеснения облизнул губы: в данных обстоятельствах глупо «держать лицо», делая вид, что речь идёт о безделице.
— По два в комплекте.
— Где? — Торговец сглотнул и театрально оглядел комби. — Ты рассовал их по карманам?
— «Вакуумы» в надёжном месте. Если договоримся, принесу все три кейса через двадцать минут.
— Конечно, договоримся! — Ганимах потрепал разведчика по плечу. — Ты только что стал богаче на триста радиотабл.
— Предлагаешь триста за комплект? — Гарик рассчитывал на меньшее.
— Предлагаю триста всего, — без тени смущения ответил торговец. — За весь твой хабар.
Визирь улыбнулся и облокотился на рюкзак, готовясь к долгой и увлекательной процедуре заключения сделки.
В итоге за всё получилось тысяча триста, даже больше, чем надеялся выдавить из гильдера Визирь. То ли у торговца были на примете клиенты на весь предложенный комби товар, то ли на него помутнение нашло, но факт оставался фактом: заплатил Ганимах щедро, и теперь в заначке разведчика лежала совершенно неприличная сумма. В двух заначках, если быть до конца точным. Большую часть сбережений комби прятал в горах, но изрядная куча радиотабл — теперь примерно треть — оказалась на руках, что в Зандре, и уж тем более в аттракционе, категорически не приветствовалось, однако комби уже придумал, как ею распорядиться…
— Извините, вы — Визирь?
На счастье нежданного гостя, точнее — нежданных гостей, поскольку рядом с седым мужчиной средних лет стояла грязнушка с одутловатым лицом, — Гарик уже закончил с горячим и теперь ковырялся в яблочном пироге, запивая его невкусным кофе. Комби не любил сладкое, но всегда заказывал пирог перед походом — на удачу. И во время десерта охотно соглашался поболтать.
— Кто спрашивает?
— Позволите присесть?
Визирю понравилось, как говорит седой: вежливо, но спокойно, с чувством собственного достоинства, и он решил, что даст ему шанс высказаться. Но не сразу.
— Зачем вам присаживаться?
— Вы знаете Танцора? — вопросом на вопрос ответил седой. — Этот комби работает в области Жжёной Пыли…
— Ты — доктор Тредер?
— Совершенно верно.
— Танцор писал, что ты придёшь. — Гарик ткнул вилкой в пирог.
— Теперь я могу присесть?
— Рабыня? — Разведчик, не глядя, кивнул на девушку.
— Воспитанница. — Седой решил не ждать приглашения и молча опустился за столик. Девушка осталась стоять за его спиной. Она играла в ниточку: наматывала её на палец, что-то шептала, разматывала и начинала заново.
— Зачем взял дурную?
— Мы не выбираем тех, о ком заботимся.
Именно так и написал в своем письме Танцор: старый, глупый дед, тратящий силы на никчёмную девчонку. Дурак, потому что Зандр такого не одобряет.
Надо помочь.
Не бесплатно, конечно, но помочь надо, потому что у седого, как написал Танцор, «такие обстоятельства, в которых никому из нас лучше не оказываться». А Танцор подобными словами не разбрасывается, и если он написал, что у парня, пережившего Время Света и всё, что было потом, случилась катастрофа, значит, так оно и есть.
— Танцор написал, что тебе нужно в Безнадёгу.
— Верно.
И тут крылась вторая странность происходящего. Первая заключалась в том, что угрюмый Танцор вообще замолвил словечко за никому не известного старика со спятившей спутницей. Вторая — в том, куда они направлялись.
— Мне ведь не нужно рассказывать, что Безнадёга — самый дерьмовый аттракцион Зандра? — негромко спросил комби, вилкой разламывая напополам последний кусочек пирога.
— Я много слышал о месте, в которое собираюсь, — усмехнулся в ответ седой.
В принципе, можно было заканчивать: ритуальное предупреждение сделано, ответ получен. Однако странные обстоятельства заставили Визиря продолжить:
— Не имеет значения, сколько аттракционов ты видел до сих пор — Безнадёга не похожа ни на один. Её построили обезумевшие от злобы и ненависти палачи. Там логово папаш, работорговцев, но убивать людей им нравится больше, чем торговать ими. Обитатели Безнадёги настолько плохи, что даже падальщики называют их подонками.