Ты – на́вьер?
До санатория Гельды Кореец доехал на автобусе. Дальше побрел «на своих двоих». Взобрался на небольшую гору, поросшую лесом.
Огляделся, вытащил «спецфон», сверился с картой. Точно, ландшафт совпадает: лес, горки, прогалины болотистых участков.
Из осторожности прошел недалеко от одной горки, потом – от другой. И убедился, что болота здесь не опасные, - топей и трясин мало, торфяные кочки достаточно твердые. То тут, то там в траве явственно просматривались стежки от гужевого транспорта. Ясно, «аборигены» косят здесь траву - не только типа «трын».
Вскоре одна стега привлекла внимание Корейца. Вытоптана тщательно, да и вела к небольшим холмам посредине болотистой равнины.
Передвигаясь в кустарнике рядом с тропой, Кметь усилил внутреннее напряжение, питающее чувство опасности. И – вовремя: за поворотом что-то не вписывалось в естественный ландшафт.
Пригляделся. Точно, на пригорке, между крон двух небольших деревьев, за поваленной сосной сидел человек. Татьмен, похоже. Иначе, зачем ему тут таиться? Укрытие выбрано грамотно, но голубоватые оттенки защитного комбинезона слегка диссонировали с местной флорой.
Кореец обошел засаду по широкой дуге. Через сто метров увидел колючую проволоку типа «Егоза», и в ней железную калитку с крупной вывеской «Экопост 2». Чуть поодаль топтался охранник, а внутри огороженной зоны виднелось одноэтажное строение из шлакоблоков.
Отодвинувшись назад, Кореец устроился как можно незаметнее и удобнее, - так, чтобы хорошо видеть тропу и внешнюю засаду. Оставалось подождать - тропа одна, а татьмен вечно так сидеть не будет. Если это серьезный пост, придет смена. Если личная инициатива, Кметь любого пересидит. Терпение у него – вторая натура с самого детства.
Но «засадник» вел себя халтурно. Постоянно менял позу, посасывал горлышко фляги. Один раз даже вылез на тропу, чтобы поразмять затекшие мышцы. Пару раз что-то говорил в небольшой микрофон, торчащий над воротником.
«Наемный служака, - размышлял Кореец, - нет интереса к работе. В качестве «языка» не подходит».
Солнце прошло по небу три четверти своего дневного пути, когда на тропе обстановка изменилась. Со стороны «Экопоста» к засаде подошли два человека. Один, явно сменщик «засадника» – по одежде точная его копия. Другой выглядел интеллигентным грибником: на голове - дурацкая маленькая кепка, на носу - очки, на теле - штормовка ядовито желтого цвета.
«Засадник» отдал сменщику микрофон и оружие, забрав взамен небольшую походную сумку. Затем «вояки» похлопали друг друга по плечам, и новый постовой полез в засаду.
Отработавший на посту служака, похоже, приступил к выполнению другой обязанности – охранника при штатском лице. Вдвоем они двинулись к выходу из долины.
«Пожалуй, штатский сгодится в качестве «языка», - решил Кметь. И ноги сами понесли его вслед за парочкой, плохо вписывающейся в местный пейзаж.
Охранник шел впереди, и это облегчило задачу Кметя. Штатского он «вырубил» ненадолго, почти нежно. Служивому гарантировал не менее часа беспамятства.
Не теряя времени, Кореец натянул на свое лицо лыжную шапочку, установил прорези напротив глаз и пошлепал штатского по щекам.
Тот открыл глаза и в ужасе уставился на черную маску. Попытался заорать, но сильная рука сжала ему горло. Палец другой руки Кореец приложил к своему рту, затем сложил ладонь в кулак.
В глазах пленника появилось осмысленное выражение, и он кивнул. Кметь слегка ослабил хватку и услышал хриплый шепот:
- Ты – на́вьер?
Изумление Корейца затерялось в шерстяной маске, и он был этому рад.
- Нет, я хуже! – прорычал он.
И, чувствуя, что надо ковать железо, пока горячо, добавил:
– А ну, говори, что ваши здесь выяснили в последнее время? Иначе, сам знаешь, болото рядом, могилка надежная!
- Ничего такого, - торопливо прохрипел пленник. – Медведь и лось попадались, но – обыкновенные! Люди, птицы – тоже такие… наверное, здесь место не то….
- Что знаешь о навьерах? – свирепо гнул свою линию Кореец.