Но по её молчанию было понятно, что она пока не готова. Так что я просто шёл рядом и молчал.
— Прости, что так торможу, — сказала она. — У меня ноги короче, чем у тебя, и, похоже, я не в такой форме, как думала. Всё уже болит.
Я обернулся и оглядел её. Щёки покраснели, плечи опущены. Она вымоталась, а ведь было уже три часа. Чёрт. Я гонял её по лесу, как будто мы оба в триатлоне участвуем.
— Так, — сказал я, подходя. — Я тебя понесу.
— Что? Нет. — Она тут же подняла руки, нахмурившись. — Ни за что.
— Я не осознавал, сколько здесь будет подъёмов и переходов. Тебе надо отдохнуть. Давай, я тебя понесу. — Я сделал шаг вперёд и протянул руки.
Она отступила назад, хмурясь.
— Убери лапы, Эберт.
— Я не собираюсь приставать. Просто предлагаю подвезти. — Я поднял бровь. — Итак, как хочешь? На плече? За спиной? О! Можно вверх ногами, как в соревнованиях по переносу жён?
— Боже мой. Просто замолчи, — засмеялась она. — Я в порядке.
— Ты устала. А у меня на стоянке тебя ждёт дорогой сыр.
Она моментально оживилась.
— Какой сыр?
— Моя мама заехала в Trader Joe’s в Бангоре и набрала разных сортов. Там есть острый чеддер с буффало-соусом и выдержанная гауда.
Она постучала пальцем по подбородку.
— Эта гауда — реально лучшая. Подожди, а почему твоя мама закупает тебе сыр?
Я фыркнул.
— Потому что она всё равно туда ехала, а я сказал, что должен впечатлить одну даму, которая без ума от сыра. Но нам стоит поторопиться — вдруг енот доберётся до него раньше.
Она вздохнула.
— Ладно, чёрт с тобой. Можешь нести меня на спине. Но только ненадолго. Не хочу тебя угробить.
— Я же лесоруб, — стукнул себя в грудь кулаком и повернулся спиной. — Могу свою женщину хоть через весь лес утащить.
Она вскочила мне на спину и обвила ногами талию.
— Я не твоя женщина, — напомнила она.
— Пока нет, — ответил я.
Обратный путь к лагерю выдался медленным, но, признаться, мне это даже нравилось — куда больше, чем следовало бы. Было что-то чертовски возбуждающее в том, чтобы нести будущую мать своего ребёнка на плечах сквозь лес. Наверное, это какое-то пещерное — инстинктивное. Хотелось пойти на охоту, притащить ужин и завыть на луну.
Когда мы углубились в более плотные заросли, я остановился и вытащил компас — хотел убедиться, что идём в нужном направлении.
Хлоя, всё ещё у меня на спине, постучала по груди.
— Ты это видишь?
Она соскочила на землю — щёки розовые, волосы у висков завились от влажности. Она выглядела как лесная нимфа. Чёрт, мне хотелось прижать её к ближайшему клёну и поцеловать до потери дыхания.
Но она вся была в деле — уставилась в крону деревьев.
— Что это? — Она указала на одну из сосен.
Я прищурился. Что-то вроде маленькой коричневой коробки было прикреплено к стволу.
Я подбежал ближе, зацепился за ветку и подтянулся. Уже не так ловко, как раньше, но я всё ещё мог лазать, слава богу. Упасть с дерева перед Хлоей — это было бы полное унижение.
Оказавшись рядом, я понял, что это.
Камера.
Я вытащил из кармана свой Leatherman (*Leatherman — это многофункциональный складной инструмент (мультитул) с плоскогубцами, ножами и другими встроенными функциями, названный по фамилии его изобретателя.) и перекусил чёрные пластиковые стяжки, которыми она была прикреплена к дереву.
Корпус был небольшой, размером с книгу, но сомнений не оставалось. И быть ей здесь не должно было.
Я спрятал инструмент, спрыгнул вниз и, выпрямившись, протянул её Хлое.
— Что это?
— Камера слежения. И не дешёвая из какого-нибудь Cabela’s (*Cabela’s — это крупная американская сеть магазинов, специализирующихся на товарах для охоты, рыбалки, кемпинга и активного отдыха.). Профессиональная техника.
— Кто-то из наших мог её поставить?
— Нет. Наши камеры стоят на объектах и вдоль Золотой дороги, чтобы следить за завалами и опасностями. Но у нас они оранжевые, чтобы их легко было найти, когда батарейки сядут. В этом участке мы не ведём рубки из-за летучих мышей. Тут незачем что-то ставить.
Её лицо помрачнело, и я увидел, как в голове у неё закрутился процесс.
— Может, стоит осмотреться? Посмотреть, не прячется ли здесь ещё что-то?
— Нам лучше держаться вместе, но да, быть внимательными.
Я протянул ей монокуляр и, уговорив, снова посадил на спину. Пока я шёл вперёд, она осматривала верхушки деревьев, а мы вместе пытались понять, с чем столкнулись.
Примерно через полкилометра она резко дернулась.
— Вон ещё одна! — сказала она, соскочив на землю. Обхватив меня за предплечье, потащила с тропы.
Эта камера висела ещё выше. Без снаряжения туда не забраться. Я достал телефон и сделал несколько снимков местности, надеясь, что они помогут нам потом снова найти это место. GPS у нас с собой не было, поездка ведь не рабочая, а связи тут вообще никакой. Только спутниковый телефон, да и тот — чисто для вызова Финна.
— Кто это сюда поставил? — прошептала она.
— Не знаю. Сюда никто не приходит. Тут даже дороги нет.
— А по лесным тропам? На квадроцикле?
— Да, их тут много. Но мы давно уже не заготавливаем в этом сегменте. Тут гнездятся летучие мыши. После того как в девяносто пятом их признали исчезающим видом, здесь никто не рубил.
— Ты думаешь… — Она закусила губу.
— Да, — ответил я.
Ей не нужно было заканчивать фразу. Мы думали об одном и том же. Мысли в голове мчались одна за другой, и ни одна из них не была хорошей. Лес, который всегда казался мне безопасным, родным, теперь вдруг начал казаться подозрительно чужим. Мы могли быть здесь не одни.
— Надо возвращаться и звонить Финну, — сказал я, вновь поднимая её на спину.
— Нам что-то угрожает? — выдохнула она.
— Не думаю. Но это уже нехорошо. Нам нужно срочно связаться с ФБР.
Глава 23
Хлоя
Уже несколько дней я проводила время между приступами тошноты, читая всё, что могла найти о беременности. Этот ребёнок явно не шутил. От большинства продуктов меня воротило, а иногда даже обычная вода вызывала рвотные позывы. Селин уверяла, что это хороший знак — значит, малыш растёт. Но я сомневалась. Честно говоря, казалось, что мной овладел демон… или один из тех вирусов, что превращают людей в зомби.
И к разгадке того, что происходило в лесу, я не приблизилась ни на шаг. Я избегала Гаса с тех пор, как мы вернулись с той прогулки. Мы тогда позвонили в ФБР, и вскоре после этого приехали агенты. Они обнаружили десятки камер и другого оборудования на моей земле.
Неведение и тревога только усугубляли моё состояние. Были ли мы в опасности? Были ли в опасности мои сотрудники? Почему всё это до сих пор не закончилось? ФБР ведёт расследование уже два года. Казалось бы, давно пора поймать виновных.
А ещё сегодня утром у меня была встреча с партнёрами, и зашла речь о возможной сделке в Алабаме. Лететь туда в августе — последнее, чего мне хотелось. Я делала пометки, параллельно сдерживая рвотный позыв, пока не отключила камеру после Zoom-звонка.
Судя по всему, уезжать из Лаввелла я не собиралась в ближайшее время. А так как Hebert Timber теперь принадлежала только мне, приходилось как-то совмещать её с другими моими активами и проектами. Ещё пару месяцев назад мне казалось, что это вполне реально. Но тогда мне было не сорок. И я не была беременна.