— Нет, всё нормально. Просто… странное чувство.
Я поцеловал её в макушку.
— Как насчёт того, чтобы я выиграл тебе приз?
Она подняла голову и улыбнулась.
После того как она с удовольствием расправилась с кренделем, мы пошли к игровой зоне. Смех, подначивания — Финн и Адель, как оказалось, были в этом куда лучше нас. Адель уже выиграла несколько плюшевых игрушек. У неё был поразительно точный бросок.
Финн и я устроили словесную дуэль во время бросания колец. Он победил в первом раунде, я сразу потребовал играть до трёх побед. Просто так я не сдамся.
Я бросил взгляд на Хлою — она говорила по телефону, прижав аппарат к уху. Подняв палец, она извинилась и отошла. Надеюсь, это не по работе. В последнее время она выкладывалась по полной, особенно стараясь довести до конца расследование ФБР.
— Ну всё, старик, ты у меня получишь, — сказал Финн, метнув жёлтое кольцо.
Когда моё синее кольцо попало в движущуюся мишень, я вскинул руки, празднуя. Счёт сравнялся — один на один. Мы договорились сыграть решающий раунд.
Финн легонько толкнул меня локтем.
— Ты выглядишь счастливым, братишка.
Я улыбнулся во весь рот, обернулся, ища глазами источник своей радости… но Хлои нигде не было.
Грудь тут же сжалась. Я поднял плюшевого единорога, которого только что выиграл для неё, и пошёл в сторону фудтраков. Может, она просто решила перекусить ещё чем-нибудь, чтобы справиться с тошнотой. Но как ни искал — нигде её не видел.
Становилось темнее. Группа Джуда уже настраивала инструменты перед вечерним выступлением.
Может, она пошла в туалет?
Логически я понимал, что, скорее всего, она просто болтает или действительно что-то ест. Но в голове снова всплыло её тревожное «странное чувство» — не связано ли оно с теми людьми, что следили за ней раньше?
Глава 34
Хлоя
Сердце колотилось так, что я почти не слышала, как стучат колёса по дороге. Я мчалась к своей машине, сжимая телефон в руке. Этот ублюдок. Он за всё ответит. Никто не смеет причинять боль моей сестре или её детям и остаться безнаказанным.
— Просто сохраняй спокойствие, — сказала я Селин. — Я уже еду. Где дети?
Она всхлипнула, затем всосала воздух сквозь нос.
— Все трое в ванной. Я велела им запереть дверь.
Её голос дрожал так сильно, что я едва разбирала слова.
Внутри поднималась ярость. Я дала ему шанс. Опустила свою защиту.
Я приехала сюда, чтобы помочь ей. Чтобы быть опорой. А потом так увлеклась собственной драмой, что не заметила, что творится у неё под носом.
— Просто дыши, — сказала я, стараясь говорить ровно, несмотря на то, что ехала по шоссе со скоростью выше разрешённой. — Позвони в полицию.
— Нет! — воскликнула она. — Я не могу. Это всё только усугубит.
Я взглянула на небо, будто обращаясь к маме. Попросила дать Селин сил уйти. Понять наконец, что ей нужно бежать от этого урода и дать своим детям ту жизнь, которую они заслуживают. Ей нужна была полиция, запретительный ордер, хороший адвокат. Я могла бы помочь почти со всем — но не раньше, чем она сделает первый шаг.
— Я и подумать не могла, что он может быть опасен… — рыдала она. — Да, он кричал, вечно обвинял меня в чём попало, но такое…
Руки дрожали, я сжимала руль, пытаясь не свернуть с дороги. Я хотела, чтобы он сдох. Мои инстинкты никогда меня не подводили, и я давно чувствовала, что он — настоящий абьюзер. Но она ни разу прямо не сказала об этом. Я слишком сильно надавила? Или, наоборот, недостаточно?
— Тебе нужно либо забрать детей и уйти из дома, либо вызвать полицию. Мы не знаем, вернётся ли он.
На несколько минут повисла тишина, пока Селин пыталась успокоиться. Дыхание выравнивалось, становилось ровнее.
— Я пойду за детьми, — наконец сказала она.
Лучше бы она оставалась на линии, но им сейчас нужнее была она. Дети, скорее всего, напуганы до смерти.
— Хорошо. Я буду через десять минут. Дыши ровно.
— Мне страшно, — прошептала она, и в её голосе послышались интонации той маленькой девочки, какой она была когда-то.
— Селин, я тебя люблю. И детей твоих люблю. Пожалуйста, умоляю тебя, позвони в полицию. Я останусь на линии, пока ты это делаешь. Неважно, что он тебе говорил или что делал. Граница перейдена, пути назад нет. Пора быть сильной.
— Я не знаю, смогу ли… — прошептала она сквозь слёзы.
— Я верю в тебя, — сказала я. — Ты — вылитая мама. И если бы она была здесь, она сказала бы тебе то же самое. Ты невероятная. Ты гораздо сильнее, чем думаешь. И ты не одна.
— Хорошо… — её голос был тонким и слабым. — Люблю тебя.
— Я тебя тоже, — прошептала я, и сердце сжалось.
Я осталась на линии, пока она звонила. Несколько минут в телефоне была тишина, и, когда она наконец вернулась, голос уже дрожал меньше.
— Полиция в пути. Я должна это закончить.
Я почувствовала, как меня накрывает волна гордости за неё.
— Если кто и справится — так это ты. И ты не одна.
Мы оставались на связи, пока я не услышала сирены на фоне. Облегчение буквально разлилось по венам.
— Хорошо, — сказала я. — Иди, поговори с полицейскими. Я скоро буду.
Меня разрывало изнутри от вины, пока я мчалась по извилистой горной дороге. Я вернулась в Мэн, чтобы восстановить связь с ней, поддержать так, как она этого заслуживает. А в итоге увязла в своих делах — Гас, Hebert Timber, беременность…
Меня затошнило от одной мысли о том, что могло случиться этой ночью. Я поклялась, что никогда больше не позволю этому повториться.
К вине прибавилась тошнота. Желудок скрутило. Вот чёрт. Солнце почти село, начинало темнеть. Не самое лучшее время, чтобы останавливаться на лесной дороге, но выбирать не приходилось — еда с фестиваля явно собиралась вернуться наружу.
Я сбросила скорость и свернула на обочину. Она была узкой — дорога шла прямо через лес, — но это был единственный выход. Как только машина остановилась, я поставила её на ручник, распахнула дверь и выскочила, чтобы блевануть.
Это был новый уровень дна. Я стояла здесь, трясущаяся, перепуганная, вытошненная — и те, кого я люблю, в опасности.
Селин нуждалась во мне, а я стояла тут, согнувшись, с судорогами в животе. Да, с ней уже полиция. Она в безопасности. Я это знала. Но от этого не становилось легче.
У меня ведь был план, чёрт возьми.
Я всегда была организованной, чёткой, методичной.
Как всё так пошло к черту?
Я вцепилась в бампер, наклонилась и вырвала ещё раз. Прекрасное напоминание: я далеко не неуязвима.
Наконец, почувствовав, что могу продолжить путь, я выпрямилась. И в тот же момент у меня всё внутри оборвалось.
Чёрт.
В десяти шагах от меня, прямо посреди дороги, стоял лось. И не просто лось — огромный.
Меня затрясло. Это было плохо. Очень плохо.
Самец с огромными раскидистыми рогами, который, правда, выглядел скорее любопытным, чем агрессивным.
Я медленно начала обходить машину спереди.
Он следит за мной?
Он не сдвинулся с места, и я продолжала ползти вдоль машины, не сводя с него глаз, прижимаясь к кузову, пока не добралась до двери со стороны пассажира. Сердце колотилось. Я вскочила внутрь, захлопнула дверь и тут же нажала на блокировку замков.