А теперь — взрослый мужчина. Прекрасно. Как будто мне не хватало напоминаний о том, насколько я постарела.
— Как вы, возможно, знаете, я возглавляю комитет по организации RiverFest. Прошло четырнадцать лет с момента последнего фестиваля, но мы решили вернуть его в этом году, — говорил он, переключая слайды с информацией о подкомитетах, планах и прочей логистике.
Он говорил спокойно и уверенно, хотя время от времени вытирал ладони о джинсы. Если он и нервничал, то держался прекрасно. Он был крупным, но в нём оставалась какая-то мальчишеская открытость и это подкупало.
Я читала отчёт о его аресте — о вандализме, в который он вляпался в начале года. Но между тем, что я прочитала, и тем парнем, который сейчас говорил о развитии экономики, стоял у микрофона и искренне горел своим делом, пропасть.
Он говорил недолго, но убедительно. Этому городу действительно нужны были инвестиции и новая жизнь как туристического направления. Ворота в настоящую дикую природу — он сказал это так, что в зале повисла тишина. Он верил в это, и было видно.
— Итак, — сказал он, указывая на стол рядом с трибуной. — Здесь у нас листы для записи волонтёров. Нужны люди на самые разные роли. Регистрация для участников ярмарки откроется на следующей неделе. Приоритет будет у местных, но мы будем рады и представителям других регионов.
Он выпрямился, оглядел зал. Несколько секунд он просто стоял в молчании, будто собирался с духом.
— Вопросы? — наконец произнёс он в микрофон.
Мгновенно вверх взметнулись десятки рук. Я с облегчением выдохнула. Может, мне и вовсе не придётся выходить к микрофону. Мы были здесь уже сорок минут, а до середины повестки ещё не дошли.
Пока Коул отвечал на вопросы как настоящий профи, я поймала себя на том, что снова ищу глазами Гаса. Этот засранец вечно попадал в моё поле зрения. Джинсы, ботинки и вечно недовольная физиономия — классика.
Что он вообще тут делает? Насколько я поняла, он теперь тот ещё отшельник, да и в общении звёзд с неба не хватает.
Но если я думала, что отделаюсь лёгким испугом, то ошибалась. Горожане явно не боялись растянуть собрание хоть до полуночи.
Так что спустя час я всё ещё сидела в металлическом складном стуле, с онемевшей пятой точкой, когда мэр Ламберт встал.
— А теперь я бы хотел пригласить мисс Хлою Леблан из Strategic Timber, чтобы она представилась.
Я глубоко вдохнула, встала и пригладила юбку. Все взгляды были прикованы ко мне, пока я медленно шла к трибуне.
Я родилась и выросла в Мэне, но здесь я была чужая. Уехала так давно, что, по местным меркам, была «с чужих краёв». А учитывая историю компании Hebert Timber, подозрения ко мне были оправданы. Но я не ожидала, что меня будут встречать десятки молчаливых лиц, ни одного из которых я не узнавала, под звон моих каблуков по лакированному полу.
Улыбнувшись как-то натянуто, я встала за трибуну и поправила микрофон.
— Добрый вечер. Меня зовут Хлоя Леблан.
Я окинула взглядом зал и встретила только хмурые лица. Чёрт. Это было сложнее, чем я думала. Я вкратце рассказала о своей компании, о наших целях, о том, насколько я уважаю значение лесозаготовительной отрасли для этого региона и местного сообщества.
Когда закончила свою часть, выдохнула. Всё прошло лучше, чем я ожидала. Но стоило мне сделать шаг назад от микрофона, как один из мужчин в зале поднялся.
— Вопросы не принимаются, — твёрдо сказала я.
Мэр, будто не слыша, прошёл по проходу и передал мужчине микрофон.
— Что вы собираетесь делать с наркотиками, которые приходят к нам из Канады? — спросил он с яростью в голосе.
Меня поразил его тон, но я заставила себя улыбнуться.
— Мы тесно сотрудничаем с правоохранительными органами.
Женщина, сидевшая рядом, вырвала микрофон из его рук.
— Вы собираетесь уволить людей?
По залу прокатился гул.
Моя цель не была в сокращениях, но покупка компании и внедрение изменений часто сопровождались кадровыми перестановками. Это реальность бизнеса.
Но прежде чем я успела сформулировать внятный ответ, меня накрыла лавина вопросов.
— Вы считаете себя ответственной перед городом?
— Все прибыли уедут за пределы Мэна? Вы должны инвестировать на месте!
— А с чего вы вообще взяли, что способны управлять лесозаготовительной компанией?
У меня дёрнулось веко, а в ушах загрохотал пульс. Я — профессионал. Я умела держать удар. Но здесь... здесь все были не просто скептически настроены. Они были злы. Враждебны. И задавали вопросы, которые вообще не входили в их компетенцию.
И тут, на краю моего зрения, я увидела, как к трибуне двинулся кто-то в клетчатом.
Сердце подпрыгнуло и тут же упало.
Гас.
Он шёл медленно, хмурясь. Я отступила в сторону, когда он подошёл достаточно близко, чтобы я почувствовала тепло его тела.
Он наклонился к микрофону. И, если я не ошиблась — он улыбался.
— Хватит, Даг, — сказал он. — Мисс Леблан не упомянула, что она и Strategic Timber уже десятилетиями работают с местными лесными компаниями. Вся моя семья рада приветствовать её и её команду здесь.
Из заднего ряда встал пожилой мужчина.
— Но...
Гас поднял руку.
— Всем ясно, что в интересах города — сохранить лесозаготовительную отрасль. Лес из Мэна, заготовленный рабочими из Мэна, — это всегда был и остаётся фундамент нашей региональной экономики. А мисс Леблан здесь для того, чтобы помочь нам модернизировать и оптимизировать процессы.
По залу прокатилось недовольное бормотание, и я мысленно присоединилась к нему. Я и сама могла с этим справиться. Совсем не обязательно было, чтобы он влетал с расправленными крыльями.
— Я настолько впечатлён её видением и опытом, — продолжал он, — что согласился остаться в компании в роли операционного директора и помочь ей развивать бизнес.
Он выпрямился и посмотрел на меня сверху вниз. Я кивнула, потом повернулась к залу и натянуто улыбнулась. Сейчас было важно показать единство, даже если мне очень хотелось заехать ему в угрюмую физиономию.
— А как же наркотики?
Гас наклонился к микрофону.
— Мы далеко не единственное небольшое сообщество, которое пострадало от опиоидной эпидемии. Мы будем делать всё возможное, но это проблема куда шире, чем может решить одна лесозаготовительная компания.
В зале стало тише. И, как ни раздражало меня его вмешательство, я не могла не признать — справился он достойно.
— А теперь у нас есть вопросы поважнее, — сказал он, повернувшись к экрану с повесткой. — Эрл, как видно, снова подал петицию о запрете моторных лодок на озере по воскресеньям.
Из заднего ряда вскочил мужчина, видимо, тот самый Эрл.
— Ваши чёртовы моторы пугают рыбу!
Встал другой и потряс кулаком.
— Во всём округе полно ручьёв и прудов, где можно спокойно рыбачить. Хватит тратить наше время!
С разных сторон посыпались выкрики, спор разгорался. Гас тем временем потянул меня за локоть и повёл прочь от трибуны.
Всё время, пока мы шли, я боролась с желанием наступить ему на ногу каблуком. Одно дело — вмешаться. Но больше всего меня бесило то, насколько безопасно я себя рядом с ним чувствовала. Эта его размеренная сила… выводила из себя.