- Да что ты говоришь? – в притворном изумлении цокнул я языком, окончательно приходя в себя, и, пока перед моей мордой не захлопнули дверь, аккуратно потеснил её вглубь квартиры и вошёл.
- Вы куда?
- В квартиру. Посещать.
- А если я не одна?
- Ничего страшного, – пиздец! Это пиздец, как страшно! Не хочу. Просто не хочу знать о том, что у неё кто-то есть. Я так увлёкся разгребанием тайны её связи с полканом. Убедил себя в том, что они не любовники. А вот о том, что у ТАКОЙ девушки может кто-то быть. Не полкан, а кто-то другой, кто и попросил Андрея Григорьевича о практике для неё, не подумал. Сохраняя внешнюю невозмутимость, пытаюсь взять себя в руки. Но глаза машинально опускаются к порогу. Нет. Нет там мужской обуви. Незаметно выдыхаю с облегчением.
- То, что у порога нет мужских ботинок, ещё ничего не значит. Мой мужчина мог выйти в магазин. За булочками к утреннему кофе, – ты что, блять, мысли читаешь?
- Вот и отлично. Спасибо за приглашение, - как ни в чём не бывало, снимаю куртку, разуваюсь и иду на кухню. Безошибочно определил направление по аромату того самого кофе и открытой двери.
- Какое приглашение? Вы в своём уме?
- Ну, ты же, только что, сама сказала, что твой мужчина сейчас принесёт нам булочки к утреннему кофе, – присаживаюсь за стол, рассматривая единственную кружку с кофе и единственный же, уже надкушенный, бутерброд.
- Я такого не говорила!
- Правда? Значит, я неправильно понял. Ладно, где можно руки вымыть? В ванной? – встаю, направляясь на выход.
- Мойте тут. Раковина и полотенце имеются.
- Ну, что ты? Как можно смывать уличную грязь на кухне, пройду в ванную, а ты можешь пока кофе мне сварить. Чёрный, с одной ложечкой сахара, – быстренько вышел из комнаты и отправился на поиски ванной. Теперь меня ничто не остановит. Я должен своими глазами увидеть количество зубных щёток у раковины. Одна. Слава Богу. Нет, меня бы наличие мужика не остановило. Но огорчило. Пиздец, как огорчило бы. Открыв кран с водой, принялся осматриваться. Все средства только женские. Банный халат антисекс. Мужиком тут и не пахнет.
Оставив воду включённой, для конспирации, отправился в спальню. Ориентироваться тут легко. Квартира однокомнатная. Кухня у входа. Дальше ванная, входы в оба помещения рядом, поэтому о моём перемещении хозяйке не ведомо. По логике, следующая дверь ведёт в спальню. Она же гостиная. Точно, большой, ещё не застеленный диван. А постельное бельё-то? Загляденье! Обычное, в цветочек, на такое бельё любовников не водят. Бегло просматриваю содержимое шкафов. Тут тоже приятная неожиданность. Трусишки трикотажные. Лифчики без поролона. Да у неё не только сегодня никого не было. У неё вообще постоянного мужика нет.
- Вы что делаете? – ну вот не дала мне досмотреть все комплекты. Хотя, там и комплектов-то нет. Трусы недельки и пара лифчиков, явно купленных по отдельности.
- Полотенце ищу, – главное, невозмутимая рожа. - В ванной полотенца не было, вот зашёл взять. Думал, иду на кухню, но, видимо, двери перепутал.
- Так, когда вошли и увидели, что это не кухня, надо было сразу и выйти! Зачем по ящикам шарились?
- Правда? Не подумал. В следующий раз так и сделаю. А тут, говорю же, полотенце искал.
- Следующего раза не будет! Посещение по месту жительства практиканта предусмотрено только один раз.
- Да что ты говоришь? – наигранно удивился я. - Ладно, пойдём твой кофе пить.
Глава 5
Глава 5
Денис
На кухонном столе, действительно, появилась вторая кружка кофе. Бутерброд, по-прежнему, всего один. Проследив за моим взглядом, Кристина пояснила.
- Я на вас не рассчитывала. Хлеб последний. Но, если очень сильно хотите, могу отрезать половину.
- Господь с тобой, я детей не объедаю.
- Да ладно вам, не такая уж и большая у нас с вами разница в возрасте. Вот сколько вам? Лет сорок? – хорошо, что не успел кофе в рот набрать, иначе хана была бы твоей кухне, Кристиночка. Вот же язва подрастающая! Лицо, вроде, и невозмутимое, а в глазах - чертята. А какие глаза! Сказка просто! Зачем она постоянно очки свои носит? Неужели такое плохое зрение? Но ведь по дому она спокойно передвигается.
- Мне тридцать.
- Ну, надо же? А так и не скажешь, очень хорошо сохранились.