Так же пообщался с судмедэкспертом, Тот предоставил данные по найденному телу. Главное - убили девушку не больше двух месяцев назад. Это значительно облегчает работу. И сужает круг поиска личности. Запросил данные обо всех пропавших за последние три месяца. По привычке немного расширил круг. И, бинго! Нашлась!
Скворцова Наталья Викторовна, двадцати шести лет отроду. Два месяца назад перестала выходить с родителями на связь. Жила в нашем городе. Работала. Снимала квартиру. Это всё я прочёл в уголовном деле по её розыску, которое запросил в соседнем районе, где его и расследовали.
Симпатичная, во всех смыслах положительная девушка. Часть зарплаты отправляла родителям в деревню. Работала продавцом в сетевом магазине. Когда не вышла на смену, сразу искать не стали, подумали, что в деревню к родителям уехала, хотя раньше она всегда приходила вовремя на работу. С коллегами поддерживала ровные, приятельские отношения, но дружбу ни с кем особо не водила. Незадолго до исчезновения в разговоре с коллегой упомянула о том, что у неё появился мужчина. Не парень, а именно мужчина. Но мужчину этого так и не нашли. Короче, днём проедусь в этот магазин, лично побеседую с коллегами, может, что и выясню.
А сейчас Васильев. Это тот самый, второй БОМЖ, он в СИЗО. Везти его в свой кабинет совсем не вариант, замахаюсь потом всё тут проветривать. Поэтому мы с Кристиной поедем к нему. Заодно и посмотрит тюремную романтику. Там запашки бывают ещё похлеще. Да и атмосфера соответствующая.
Ну, и где моя красота? Уже десять минут в кабинете шефа сидит. Не нравится мне это. О, вспомни солнышко, вот и лучик.
- Денис Николаевич, какие у нас планы на сегодня? – спросила она, входя в кабинет.
- Можешь не присаживаться. Сейчас в СИЗО поедем.
- Куда?
- В следственный изолятор. В тюрьму.
- Зачем? – мне показалось, или она сглотнула? Блять. Ну, давай же, скажи, что не хочешь! Не буду я заставлять!! Хер с ним, с полканом, выкручусь. В крайнем случае, выйду из доли в агентстве. А работу я себе всегда найду. Не тут, так в другом городе.
- Допрашивать Васильева. Дело плёвое, зачем его передерживать? Проведём допрос, составим документы, утвердим обвинительное заключение в прокуратуре и в суд. Нечего с ним валандаться, другой работы до хера.
- Вы правы. Хорошо. Поехали?
- Поехали!
Привет, биполярочка. Опять не могу свои эмоции разобрать, с одной стороны злюсь, что не уступает, с другой - горжусь ей, по этому же поводу. В СИЗО она вела себя очень профессионально, чётко фиксировала показания, ни единым жестом не выдала смятения всей этой обстановкой. Ни лязг железных дверей, ни отвратительный запах её не отпугнули.
Только я, да и то по мельчайшим крупицам, мог догадаться, до какой степени Кристине всё это отвратительно. И тут дело не в запахе, а в личности преступника.
- Как же так можно? – спросила она, сидя в моей машине, когда мы отъезжали от места не столь отдалённого, после допроса. – Как человек может вот так опуститься? Ведь он даже ничего не помнит. Но при этом ничего и не отрицает. И самое страшное, в его лице не было ни капли сожаления.
- А чего ему сожалеть? Сейчас минимум лет на пять переедет на полное государственное обеспечение. Не надо думать о том, что поесть и где заночевать. Ему там ещё и паспорт восстановят, и денег на дорогу до дома после освобождения дадут.
- А как же жизнь?
- А что жизнь? Но не ценит. Ни свою, ни чужую.
- Но ведь это же и страшно.
- Ох, Кристя, в нашей работе и не такое бывает, – при этих моих словах, она прямо передёрнулась вся.
- Пожалуйста, никогда так меня не называйте.
- Хорошо. А почему?
- Это…
- Снова не моё дело? – не дал я ей закончить ненавистную фразу.
- Да. А куда мы едем?
- К тебе. На сегодня ты свободна. А мне надо ещё в пару мест смотаться. Опрос вероятных свидетелей.
- По какому делу?
- По… заброшенному недострою, – не хочу даже слово это при ней говорить больше. Зачем? Хватит с неё людской гнили.